Обзор дисциплинарной практики Совета АП г. Москвы

(Извлечение)

1. Используя различные методы и способы своей защиты в случае возникновения конфликтной ситуации со своим бывшим доверителем, адвокат должен соблюдать требования законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре.

26 ноября 2007 г. в Адвокатскую палату г. Москвы обратился с жалобой С. В своей жалобе он просит рассмотреть вопрос о привлечении адвоката Х., осуществляющего адвокатскую деятельность в адвокатском кабинете, к дисциплинарной ответственности, указав следующее. В отношении С. УВД Московской области по факту конфликта между ним и его соседями по улице в пос. В., во время которого С. избил соседа П. и нанес ему поверхностное ножевое ранение, было возбуждено уголовное дело. Для защиты своих интересов С. пригласил адвоката Х. и заключил с ним соглашение на участие в уголовном деле на предварительном следствии и в суде первой инстанции. Сумма гонорара была оговорена и выплачена заявителем в размере 60 тыс. рублей. Примерно через месяц соглашение было расторгнуто по инициативе С., так как он был недоволен работой своего защитника. Адвокат Х. официально участвовал только в одном следственном мероприятии — его допросе. А далее стал предпринимать действия, не согласованные с заявителем и искажающие его положение: писал без ведома С. жалобы в Генеральную прокуратуру, в Администрацию Президента РФ, в ООН. После расторжения соглашения о юридической помощи адвокат Х. не возвратил С. часть гонорара, хотя участия в суде первой инстанции по его уголовному делу не принимал, да и самого судебного разбирательства еще не было. Как указано в жалобе, после расторжения соглашения адвокат Х. вопреки закону об адвокатуре, вопреки Кодексу профессиональной этики адвоката стал писать жалобы в органы прокуратуры и ФСБ, используя полученную от С. как его бывшего доверителя информацию, требуя, чтобы отменили постановление о приостановлении производства по уголовному делу, возобновили предварительное расследование и осудили С. за покушение на убийство, хотя следствие такого обвинения не предъявляло. С. указывает, что тем самым адвокат Х., его бывший защитник, превратился в его самого активного обвинителя. Заявитель считает, что адвокат, который требует привлечь к уголовной ответственности своего бывшего доверителя, поступает аморально и противозаконно, умаляет честь и достоинство адвокатского сообщества.

К своей жалобе С. приложил ксерокопии различных документов общим объемом 60 страниц, свидетельствующих, по его мнению, о дисциплинарном проступке адвоката Х.

28 ноября 2007 г. президент Адвокатской палаты г. Москвы, руководствуясь ст. 31 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", возбудил дисциплинарное производство в отношении адвоката Х. (распоряжение N 164), материалы которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты г. Москвы.

В своих письменных объяснениях адвокат Х. привел следующие доводы, непосредственно относящиеся к сути жалобы С. В частности, соглашение на оказание юридической помощи С. было заключено 10 августа 2005 г. Оплата труда адвоката в размере 60000 рублей была внесена С. и помещена адвокатом на свой счет в Сбербанке, имеются копии соответствующих приходных кассовых ордеров. На соглашении имеется запись С. от 23.09.2005 о том, что он претензий к работе адвоката не имеет. Далее имеется запись адвоката о том, что соглашение расторгнуто письменно 06.10.2005 по заказному письму С. Далее адвокат Х. указывает, что после расторжения соглашения С., его супруга и друг их семьи Ф., представляющийся подполковником ФСБ, стали осуществлять в отношении адвоката и его семьи различные незаконные действия. В частности, он стал получать от С. "подлинные письма-угрозы", "С. и его друзья подъехали на машине к дому, где живет адвокат, и выкрикивали националистические лозунги, производили выстрелы из пистолета и т.д.".

Х. 07.10.2005 проинформировал о подобных угрозах со стороны С. ОВД "Алексеевский", органы прокуратуры г. Москвы, ФСБ и др. инстанции. Х. также указывает, что клеветнические письма от С. поступали в различные инстанции и после октября 2005 г., С. по-прежнему осуществлял в отношении адвоката Х. различные противозаконные действия, а также требовал от Х. возврата 5 тысяч долларов США, якобы переданных адвокату за его работу. Адвокат Х., полагая, что в действиях С. содержатся признаки преступления, неоднократно обращался с заявлениями в различные правоохранительные органы. В этих заявлениях он просил возбудить против С. уголовное дело и, в частности, указывал, что он в августе 2005 года (см. соглашение от 10.09.2005) оказывал С. юридическую помощь и как адвокат установил факты, свидетельствующие о совершении последним преступления.

В частности, им (адвокатом) установлен прямой очевидец преступления С. — его сосед гр-н Л., чьи показания изменяют квалификацию преступления со ст. 119 УК РФ на более тяжкую — покушение — на ст. 105 УК РФ, гр. С. ранее уже был дважды судим за хищение и поджог, 37 раз доставлялся в медвытрезвитель. После того, как С. узнал о "новых" фактах, установленных адвокатом по его уголовному делу (август 2005 года), он стал обманывать следствие, пытался подкупить адвоката и т.д. Последнее заявление Х. о возбуждении уголовного дела датировано 17.03.2007.

В целях защиты своих прав и законных интересов Х. обратился в Д. городской суд с исковым заявлением о защите чести и достоинства, деловой репутации, компенсации морального вреда (решением суда в иске Х. отказано — прим. Кв. комиссии).

К своим объяснениям Х. приложил ксерокопии различных документов, писем, обращений в различные организации и т.д. объемом 97 страниц.

Адвокат Х. на заседание Квалификационной комиссии не явился, представил заявление с просьбой рассмотреть дисциплинарное производство в его отсутствие, т.к. он был болен.

В силу п. 3 ст. 23 КПЭА неявка кого-либо из участников дисциплинарного производства не является основанием для отложения разбирательства; в этом случае Квалификационная комиссия рассматривает дело по существу по имеющимся материалам и выслушивает тех участников производства, которые явились на заседание комиссии.

Заявитель жалобы С., явившись на заседание комиссии, подтвердил доводы, изложенные в своей жалобе. Дополнительно пояснил, что о движении его уголовного дела (август 2005 года) ничего не знает, конфликтная ситуация с адвокатом возникла после того, как С. обратился с письмом от 27.09.2005 к адвокату с просьбой расторгнуть договор, так как, по его мнению, адвокат ничего не делал, избрал неверную форму защиты, объявив везде, что С. — политический диссидент.

Выслушав объяснения заявителя жалобы С., изучив письменные материалы дисциплинарного производства, Квалификационная комиссия, проведя голосование письменными бюллетенями, пришла к следующим выводам.

Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять обязанности, отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами, соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката (подп. 1 и 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката). За неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" (п. 2 ст. 7 названного Закона).

10 августа 2005 года адвокат Х. заключил соглашение с гр-ном С. на оказание последнему юридической помощи. Предметом соглашения являлось оказание юридической помощи в суде первой инстанции (Д. гор. суд Московской области), на предварительном следствии. 27 сентября 2005 г. С. обратился с письмом к адвокату Х., в котором выразил желание расторгнуть это соглашение ввиду неудовлетворительной работы адвоката. На бланке соглашения имеются следующие записи:

1. Претензий к работе адвоката не имеется. Подпись С., датированная 23.09.2005.

2. Договор расторгнут устно, а письменно 06.10.2005 по заказному письму гр. С. (от 07.10.2005 — мною направлено заявление о возбуждении уголовного дела против гр. С. по вымогательству, мошенничеству и др. ст. УК РФ в СУ при УВД Д. района Московской области. Имеется подпись адвоката Х.).

С. в своей жалобе и устных пояснениях, данных им на заседании Квалификационной комиссии, также указывал, что действительно обращался к адвокату Х. за оказанием юридической помощи в связи с тем, что Д. УВД Московской области в отношении него было возбуждено уголовное дело по факту конфликта между С. и его соседями по улице в пос. В. Московской области, во время которого он избил своего соседа и нанес ему поверхностные ножевые ранения. Впоследствии в конце сентября, будучи неудовлетворенным работой адвоката, С. выразил желание расторгнуть соглашение об оказании ему юридической помощи.

В связи с истечением сроков давности привлечения к дисциплинарной ответственности Квалификационная комиссия не рассматривала доводы, приведенные в жалобе С., о ненадлежащем исполнении адвокатом Х. своих профессиональных обязанностей перед доверителем.

Вместе с тем Квалификационная комиссия отмечает, что исследованные материалы дисциплинарного производства, письменные объяснения адвоката Х., устные пояснения, данные в заседании комиссии заявителем жалобы С., неопровержимо свидетельствуют о том, что адвокат Х. оказывал юридическую помощь своему доверителю С. в период с 10 августа 2005 г. (дата заключения соглашения) по 23 сентября 2005 г. и в соответствии со ст. 8 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката являлся носителем адвокатской тайны в отношении своего доверителя С.

В своей жалобе С. указывает, что после расторжения соглашения с адвокатом Х. последний стал писать жалобы на С. в органы прокуратуры и ФСБ, используя полученную от него как от бывшего доверителя информацию. В частности, требовал отменить постановление о приостановлении производства по уголовному делу С., возобновить предварительное расследование и осудить С. за покушение на убийство, хотя следствие такого обвинения ему не предъявляло. По мнению С., его бывший защитник Х. превратился в его самого активного обвинителя.

Исследуя представленные материалы дисциплинарного производства в этой части жалобы С., Квалификационная комиссия констатирует следующее.

Адвокат Х., полагая, что против него С. совершаются различного рода противозаконные действия и, опасаясь за свою жизнь, здоровье и личную безопасность, неоднократно обращался в правоохранительные органы, суд и различные государственные органы с заявлениями, жалобами, просьбами возбудить в отношении С. уголовное дело, оградить его от оскорблений С. и т.д. В частности, Х. обращался с заявлением в ОВД "Алексеевский" 16.10.2005, 09.07.2006, 17.03.2007 с просьбой возбудить уголовное дело против С. и его супруги, подавал в Д. городской суд Московской области исковое заявление о защите чести и достоинства, деловой репутации, компенсации морального вреда (ответчик С.).

В своих заявлениях, обращениях и жалобах, направленных в различные правоохранительные и государственные органы, и заявлениях от имени Х. как адвоката, осуществляющего адвокатскую деятельность в адвокатском кабинете, Х. излагает и приводит факты, которые, по его мнению, свидетельствуют о противоправном поведении С.

Вместе с тем Квалификационная комиссия отмечает, что в ряде подобных документов, подготовленных и подписанных Х., содержатся сведения, полученные им от своего бывшего доверителя, информация о доверителе, ставшие известные адвокату в процессе оказания юридической помощи. Например, в заявлении о преступлении, адресованном 17.03.2007 в ОВД "Алексеевский", Х. указывает: "…в процессе моего адвокатского расследования был выявлен прямой очевидец преступления гр. С. — гр. Л., сообщивший обо всех деталях преступления гр. С…."; в исковом заявлении, поданном в Д. городской суд 01.11.2007: "…однако С-вы от меня скрыли факты о прошлых "заслугах" С., которые я стал выявлять в ходе своего адвокатского расследования… А именно: С. был осужден судом за кражу и хищение…осужден за умышленный поджог дома". Далее он указывает, что, проводя адвокатское расследование, "установил очевидца преступления С. — Л. и провел с ним профилактическую беседу, акцентируя внимание на уголовной ответственности граждан РФ за сокрытие преступления, соучастие в преступлении. После этой беседы Л. подробно рассказал адвокату, как он был очевидцем преступления С., так как стоял от него в 10 шагах".

Изложенное приводит Квалификационную комиссию к выводу о том, что адвокат Х. как гражданин РФ вправе был принимать адекватные действия защиты при наличии каких-либо угроз, оскорблений в его адрес, защищать свои честь, достоинство и деловую репутацию. Вместе с тем в компетенцию Квалификационной комиссии не входит как исследование доказательств, свидетельствующих о противоправных действиях, как утверждает адвокат Х., совершенных со стороны его бывшего доверителя С., так и способов и методов избранной Х. защиты себя, своей семьи и своего имени.

Однако Квалификационная комиссия вынуждена согласиться с доводами заявителя о том, что, используя различные методы и способы своей защиты, адвокат Х. нарушил требования ст. 8 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и пп. 2, 3, 4, 5 ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката. В частности, адвоката Х. его доверитель не освобождал от обязанности хранить профессиональную тайну. Использование адвокатом Х. без согласия своего бывшего доверителя, а срок хранения тайны не ограничен во времени, сведений, сообщенных ему бывшим доверителем, для обоснования своей позиции по гражданскому делу в Д. городском суде вряд ли можно признать разумно необходимым. Раскрытие адвокатом сведений недопустимо ни при каких обстоятельствах. Профессия адвоката призвана защищать в том числе и преступника, но делать это только не запрещенными законом средствами. Изобличать лицо в совершении преступления не является и не может являться задачей адвокатуры (см. "Адвокатская тайна" под ред. В.Н. Буробина, 2006 г.).

Совет согласился с мнением Квалификационной комиссии и вынес адвокату Х. дисциплинарное взыскание в форме предупреждения.

2. Согласившись исполнять обязанности дежурного адвоката в суде, адвокат тем самым возложил на себя обязанность оказывать юридическую помощь в порядке ст. 51 УПК РФ и обеспечивать доступ граждан к правосудию.

Федеральный судья М. районного суда г. Москвы К. обратился в Адвокатскую палату г. Москвы с сообщением, указав, что 24 января 2008 года в М. районном суде г. Москвы рассматривался ряд ходатайств следователей о продлении сроков содержания под стражей обвиняемых. Для участия в судебных заседаниях по рассмотрению упомянутых ходатайств в качестве защитника из юридической конторы МГКА был направлен адвокат Ю., которая, находясь в зале судебного заседания, отказалась оказывать юридическую помощь и участвовать в рассмотрении ходатайства следователя о продлении срока содержания под стражей обвиняемого О., поскольку в материалах, представленных в суд для обоснования заявленного ходатайства, отсутствует постановление следователя об оплате услуг защитника, которые адвокат может оказать О. при рассмотрении ходатайства о продлении срока содержания под стражей. Заявитель считает поведение адвоката Ю. недопустимым для защитника и просит возбудить в отношении Ю. дисциплинарное производство.

К данному обращению приложена ксерокопия протокола судебного заседания от 24 января 2008 года.

"Докладывается явка:

Обвиняемый: О. — доставлен.

Защитник Ю. — отказалась принимать участие в судебном заседании, поскольку следователем Ч. не представлено постановление на оплату услуг защитника.

Обсуждается возможность проведения судебного заседания в отсутствие защитника.

Обвиняемый: считаю, что можно рассматривать без защитника, поскольку я не нуждаюсь в его услугах.

Помощник прокурора: поскольку обвиняемый не возражает против рассмотрения ходатайства следователя в отсутствие защитника, я считаю, что можно продолжить рассмотрение ходатайства…".

12 февраля 2008 г. президент Адвокатской палаты г. Москвы, руководствуясь ст. 31 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", возбудил дисциплинарное производство в отношении адвоката Ю. (распоряжение N 12), материалы которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты г. Москвы.

Адвокат Ю. в своих письменных объяснениях указала, что 24 января 2008 г. она дежурила в М. районном суде, обеспечивая участие адвоката в рассмотрении ходатайств следственных органов о заключении под стражу/продлении срока содержания под стражей подозреваемых/обвиняемых. Дежурный судья передал ей для ознакомления находившиеся в его производстве и подлежащие рассмотрению в порядке ст. 108, 109 УПК РФ материалы, в том числе и материал в отношении О., представленный следователем СО при ОВД по К. району г. Москвы Ч. При ознакомлении с данным материалом она обнаружила отсутствие в нем постановления следователя о назначении адвоката, графика выполнения адвокатом работы, постановления следователя об оплате труда адвоката за счет государства (комплект этих документов требуют представлять для оплаты услуг адвоката бухгалтерии следственных органов). На вопрос адвоката Ю. по поводу отсутствующих документов судья К. ответил, что наличие или отсутствие их в материалах дела его не интересует, ему необходим адвокат для рассмотрения ходатайства, а все вопросы, касающиеся документов, она должна решать со следователем Ч. Используя в качестве правового основания отсутствие в материале постановления следователя о назначении защитника, а также телефонограммы следователя в АК о необходимости предоставить защитника для рассмотрения судом ходатайства в отношении О., адвокат приняла решение о неучастии в рассмотрении данного ходатайства, о чем поставила в известность судью К. При рассмотрении указанного материала адвокат Ю. находилась в зале суда. Судья К., не указав ее в качестве участника процесса при объявлении состава суда, не имея ее ордера на участие в рассмотрении ходатайства, по ходу заседания обратился к ней с вопросом, не желает ли она принять участие в его рассмотрении. Адвокат ответила отрицательно, сославшись на то, что следователь не назначил адвоката для участия в рассмотрении представленного им в суд материала. Адвокат Ю. не отрицает, что до начала судебного заседания выражала недовольство тем, что следователем не представлены документы, необходимые для оплаты работы адвоката, однако в судебном заседании, участником которого не являлась, в качестве причины своего неучастия в рассмотрении ходатайства сослалась именно на то, что следователь не назначил адвоката для участия в его рассмотрении. Принести замечания на протокол судебного заседания, не будучи участником уголовного процесса, она не могла. Адвокат Ю. считает необходимым отметить, что адвокаты АК в связи со спецификой района выполняют большой объем работы в порядке ст. 51 УПК РФ, в том числе и при рассмотрении судом ходатайств следователей/дознавателей в порядке ст. 108, 109 УПК РФ. Однако вопросы оплаты труда адвокатов решаются крайне неэффективно: мало того, что адвокатам приходится "бегать" за следователями/дознавателями для того, чтобы получить от них все необходимые, правильно оформленные документы для оплаты, так еще и финансовые органы, которым выставляются счета, находят любые зацепки для того, чтобы их не оплачивать.

На заседании Квалификационной комиссии адвокат Ю. подтвердила доводы, изложенные в письменных объяснениях, дополнительно пояснив, что как дежурный адвокат в этот день в качестве защитника она уже принимала участие в других судебных заседаниях, которые проходили в этом же зале.

Выслушав объяснения представителя адвоката Ю., изучив письменные материалы дисциплинарного производства, обсудив доводы сообщения федерального судьи М. районного суда г. Москвы К., Квалификационная комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим выводам.

Решениями Совета Адвокатской палаты г. Москвы N 1 от 16 декабря 2002 г. "О порядке участия адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению и порядке оказания гражданам Российской Федерации юридической помощи бесплатно" и N 8 от 25 марта 2004 г. "Об определении порядка оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению" установлено, что в целях выполнения требования закона об обязательном участии адвоката в качестве защитника по назначению в случаях задержания подозреваемого (обвиняемого), а также рассмотрения судом ходатайства об избрании в отношении подозреваемого (обвиняемого) в качестве меры пресечения заключение под стражу руководителями адвокатских образований и их структурных подразделений организуется дежурство адвокатов в помещениях судов, правоохранительных органов или адвокатских образованиях, а также и на дому.

В соответствии с требованиями Совета Адвокатской палаты г. Москвы, а также устоявшейся практикой и сложившимися обычаями члены Московской городской коллегии адвокатов осуществляют такое дежурство в том числе и в М. районном суде г. Москвы (адвокатская контора МГКА).

Адвокат Ю. 24 января 2008 г. исполняла обязанности дежурного адвоката в М. районном суде г. Москвы и в этот день, как она сама заявила на заседании Квалификационной комиссии, постоянно находилась в зале судебного заседания, где рассматривал дела дежурный судья, принимала участие в качестве защитника в рассмотрении нескольких ходатайств следственных органов о заключении под стражу (продлении срока содержания под стражей) подозреваемых/обвиняемых.

Дежурный судья К. передал адвокату Ю. для ознакомления находящиеся в производстве материалы, в том числе и материал в отношении О., представленный следователем.

Изучив эти материалы, адвокат Ю. обнаружила отсутствие постановления следователя о назначении адвоката в порядке ст. 51 УПК РФ, графика выполнения работы адвокатом, постановления следователя об оплате труда адвоката. На вопрос адвоката по поводу отсутствия этих документов судья ответил, что все вопросы по данному поводу адвокат должна решать со следователем.

Адвокат Ю. приняла решение о своем неучастии в рассмотрении данного ходатайства, так как в материалах дела отсутствовало постановление следователя о назначении защитника, а также отсутствовала и телефонограмма следователя в АК о необходимости предоставить защитника для рассмотрения ходатайства в отношении О. О данном решении адвокат Ю. проинформировала судью.

В ксерокопии судебного заседания от 24 января 2008 г. (судебное заседание открыто в 14 часов 20 минут) имеется запись о том, что "защитник Ю. отказалась принимать участие в судебном заседании, поскольку следователем Ч. не представлено постановление на уплату услуг защитника…".

Квалификационная комиссия считает, что действия адвоката Ю. в данной ситуации являются небезупречными. Согласившись исполнять обязанности дежурного адвоката в данном суде, адвокат тем самым возложила на себя обязанности оказывать юридическую помощь в порядке ст. 51 УПК РФ и обеспечивать доступ граждан к правосудию. Соблюдение же всех формальных установлений, а именно: вынесение следователем постановления об оплате труда адвоката и т.д., вряд ли можно признать безусловным. Адвокат конституировала себя в качестве дежурного адвоката, постоянно находилась в зале, где рассматривал дела дежурный судья, принимала участие в их рассмотрении (до 16 часов 20 минут) и в силу сложившегося порядка в этот день и в этих обстоятельствах обязана была принять участие в данном судебном заседании под председательством судьи К.

Совет согласился с заключением Квалификационной комиссии и прекратил дисциплинарное производство вследствие малозначительности совершенного адвокатом проступка с указанием на допущенные нарушения.

3. За неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" (подп. 1 и 4 п. 1 ст. 7, п. 2 ст. 7 названного Закона).

В Адвокатскую палату г. Москвы обратился представитель фирмы "Т." К. с жалобой на действия адвоката Х., в которой он сообщил, что 16 августа 2006 г. между фирмой "Т." и адвокатом Х. был заключен договор на оказание юридической помощи N 115. По условиям поручения адвокат Х. приняла на себя обязательства оказать юридическую помощь, результатом которой должна была стать государственная регистрация права собственности доверителя на ряд объектов недвижимости. Срок исполнения поручения начинал течь с момента оплаты вознаграждения. 22 августа 2006 г. доверитель перечислил на р/счет налогового агента адвоката Х. 667625 рублей. За весь этот период доверитель пытался получить от адвоката, которому был передан ряд копий документов и один подлинник, сведения о выполнении поручения, однако адвокат на запросы доверителя не реагировал, до настоящего времени доверитель не получил от адвоката каких-либо уведомлений, в том числе и об отказе от исполнения поручения и/или об отступлении от первоначальных условий. Срок исполнения поручения в соответствии с п. 1.4 договора истек 22 августа 2007 г. Таким образом, поручение адвокатом Х. выполнено не было. Предусмотренное договором обязательство адвоката вернуть ранее полученное вознаграждение в случае просрочки исполнения также не выполнено. Доверитель просит оценить бездействие адвоката Х. и помочь в получении правоустанавливающих документов, оставшихся у адвоката.

2 ноября 2007 г. президентом Адвокатской палаты г. Москвы на основании ст. 31 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" было возбуждено дисциплинарное производство в отношении адвоката Х. (распоряжение N 151), материалы которого направлены на рассмотрение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты г. Москвы.

На заседание Квалификационной комиссии адвокат Х. не явилась, письменных объяснений не представила, о дне, месте и времени рассмотрения Комиссией дисциплинарного производства надлежащим образом извещалась, со своей электронной почты прислала сообщение без подписи о том, что ее врач сообщает, что она срочно легла в больницу для прохождения курса химиотерапии, поэтому просит слушание дела отложить. Интересы заявителя по доверенности на заседании комиссии представляла А.

В силу п. 3 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката неявка кого-либо из участников дисциплинарного производства не является основанием для отложения разбирательства; в этом случае Квалификационная комиссия рассматривает дело по существу по имеющимся материалам и выслушивает тех участников производства, которые явились на заседание комиссии.

Представитель заявителя гр. А. в своих пояснениях, данных на заседании Комиссии, подтвердила изложенное в письменном заявлении, указав, что 16 августа 2006 г. между фирмой "Т." и адвокатом Х. был заключен договор на оказание юридической помощи N 115. По условиям поручения адвокат Х. приняла на себя обязательства оказать юридическую помощь, результатом которой должна была стать государственная регистрация права собственности доверителя на ряд объектов недвижимости. Часть документов она должна была собрать сама и затем все документы сдать на регистрацию. Срок исполнения поручения начинал течь с момента оплаты вознаграждения. 22 августа 2006 г. доверитель перечислил на р/счет налогового агента адвоката Х. 667625 рублей. За весь этот период доверитель пытался получить от адвоката, которому был передан ряд копий документов и один подлинник, сведения о выполнении поручения, однако адвокат на запросы доверителя не реагировал, до настоящего времени доверитель не получил от адвоката каких-либо уведомлений, в том числе и об отказе от исполнения поручения и/или от отступления от первоначальных условий. Срок исполнения поручения в соответствии с п. 1.4 договора истек 22 августа 2007 г. Таким образом, поручение адвокатом Х. выполнено не было. Предусмотренное договором обязательство адвоката вернуть ранее полученное вознаграждение в случае просрочки исполнения также не выполнено. Доверитель просит оценить бездействие адвоката Х. и помочь в получении правоустанавливающих документов, оставшихся у адвоката.

Изучив материалы дисциплинарного производства, Квалификационная комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим выводам.

Анализируя документы, имеющиеся в материалах дисциплинарного производства, в том числе копию договора об оказании юридической помощи от 16.08.2006, копию платежного поручения N 452 от 22.08.2006 о перечислении 667625 рублей, копии представленных комиссии писем доверителя адвокату с просьбой проинформировать доверителя о ходе выполнения поручения, на которые ответ адвокатом дан не был, отсутствие письменных объяснений адвоката Х., комиссия считает, что поручение адвокатом Х. выполнено не было.

По условиям договора на оказание услуг N 115 от 16 августа 2006 г. адвокат Х. приняла на себя обязательства оказать юридическую помощь фирме "Т.", результатом которой должна была стать государственная регистрация права собственности доверителя на ряд объектов недвижимости. Срок исполнения обязательств наступал не позднее 12 месяцев с момента перечисления денежных средств доверителем. Денежные средства в размере 667625 рублей были перечислены доверителем на р/счет налогового агента адвоката Х. 22 августа 2006 г., что подтверждается платежным поручением N 452 от 22 августа 2006 г. Таким образом, срок исполнения обязательства по договору наступает 22 августа 2007 г.

Представленные представителем заявителя письма от 04.04.2007, 08.05.2007, 24.07.2007, 12.09.2007, адресованные адвокату Х. и заведующему адвокатской конторой Коллегии адвокатов г. Москвы К., подтверждают доводы заявителя о невыполнении адвокатом Х. принятых на себя обязательств по договору N 115 от 16.08.2006.

В соответствии с п. 1 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката разбирательство в Квалификационной комиссии адвокатской палаты субъекта Российской Федерации осуществляется на основе принципов состязательности и равенства участников дисциплинарного производства; участники дисциплинарного производства с момента его возбуждения имеют право в том числе представлять доказательства (подп. 3 п. 5 ст. 23 Кодекса).

Адвокат Х. не представила доказательств, опровергающих доводы заявителя и подтверждающих выполнение ею принятых обязательств по договору об оказании юридической помощи.

Таким образом, Квалификационная комиссия приходит к выводу, что поручение об оказании юридической помощи доверителю адвокатом Х. выполнено не было.

Адвокат Х. также не выполнила предусмотренное п. 3.7 договора N 115 обязательство вернуть ранее полученное вознаграждение в случае просрочки исполнения обязательства.

Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами, соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции. За неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" (подп. 1 и 4 п. 1 ст. 7; п. 2 ст. 7 названного Закона).

На основании изложенного, руководствуясь ст. 33, п. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и ст. 23, п. 9, подп. 1 Кодекса профессиональной этики адвоката, Комиссия приходит к заключению о наличии в действиях (бездействии) адвоката Х. нарушения п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", выразившегося в том, что адвокат, не исполнив поручение доверителя, вела себя нечестно, неразумно и недобросовестно.

Совет согласился с заключением Квалификационной комиссии. Вынесено решение о прекращении статуса адвоката.

4. В соответствии с подп. 1 п. 1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат не вправе действовать вопреки законным интересам доверителя, оказывать ему юридическую помощь, руководствуясь соображениями собственной выгоды…

В Адвокатскую палату г. Москвы обратилась С. с жалобой на действия адвоката П., в которой она сообщила, что она в феврале 2007 г. заключила соглашение с адвокатом П., поручив ему вести ее гражданское дело в Б. районном суде г. Москвы. Для осуществления полномочий она выдала адвокату доверенность и оплатила гонорар в 50000 рублей. Адвокат потребовал от нее, чтобы она зарегистрировала его в своей квартире, а также составила на его имя завещание, что она и сделала. Поскольку адвокат попросил ее заключить с ним договор ренты на эту квартиру или заключения с ним договора купли-продажи по цене 1000000 рублей. С этого момента гр. С. поняла, что связалась с адвокатом, который хочет завладеть ее имуществом, и расторгла соглашение об оказании ей юридической помощи, отозвала доверенность, отменила завещание, уведомила суд и потребовала от адвоката, чтобы он выписался из ее квартиры. Она является инвалидом 2 группы по заболеванию сосудов головного мозга и сердца, в связи с чем у нее произошло снижение памяти, интеллекта и ей нужен был адвокат. Она просит решить вопрос о законности действий адвоката и обязать адвоката выписаться из квартиры.

11 декабря 2007 г. президентом Адвокатской палаты г. Москвы на основании ст. 31 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" было возбуждено дисциплинарное производство в отношении адвоката П. (распоряжение N 193), материалы которого направлены на рассмотрение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты г. Москвы.

С. подтвердила на заседании Квалификационной комиссии все изложенное ею в жалобе. Адвокат П., подтверждая свои письменные объяснения, сообщил, что с заявительницей он заключил два соглашения на представление ее интересов в Б. районном суде г. Москвы по двум искам, что подтверждается имеющимися в материалах дисциплинарного производства копиями соглашений от 20 декабря 2006 г. и от 22 января 2007 г. По каждому из соглашений С. внесла по 15000 рублей. Она выдала ему доверенность на представление ее интересов. Действительно, составила завещание на его имя и прописала его на свою жилую площадь, так как ему срочно нужна была регистрация. В настоящее время он подал в паспортный стол заявление о выписке. Все документы С. возвращены и у нее не было претензий к адвокату на момент расторжения соглашений. Внесенные доверительницей денежные средства адвокатом полностью отработаны.

Выслушав доводы жалобы С., объяснения адвоката П., изучив письменные материалы дисциплинарного производства, Квалификационная комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим выводам.

Анализируя представленные документы, в том числе выписку из домовой книги, из которой следует, что адвокат действительно прописан на площади заявительницы, копии соглашений на оказание юридической помощи, их содержание не соответствует требованиям закона, так как в их тексте отсутствует ответственность адвоката, помимо этого в п. 5.2 указано, что спор о размере возвращаемого вознаграждения решается "президиумом Адвокатской палаты г. Москвы". На заседание комиссии адвокат П. представил копию заявления о выписке с площади заявительницы.

Комиссия считает, что в материалах дисциплинарного производства имеется достаточно доказательств того, что адвокат П. оказывал юридическую помощь С., руководствуясь соображениями собственной выгоды, прописавшись на ее площадь, чем нарушил подп. 1 п. 1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката. (Адвокат не вправе действовать вопреки законным интересам доверителя, оказывать ему юридическую помощь, руководствуясь соображениями собственной выгоды, безнравственными интересами или находясь под воздействием давления извне.)

Нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и Кодексом профессиональной этики адвоката (ст. 18, п. 1 Кодекса).

Совет согласился с заключением Квалификационной комиссии и вынес решение о прекращении статуса адвоката П.

5. Адвокат не вправе оказывать юридическую помощь разным сторонам по делу, касающемуся одних и тех же субъективных прав и интересов.

1 апреля 2008 г. распоряжением N 29 президентом Адвокатской палаты г. Москвы в связи с представлением вице-президента Адвокатской палаты г. Москвы Ж. в отношении адвоката В. было возбуждено дисциплинарное производство.

Представление вице-президента Адвокатской палаты г. Москвы основано на жалобе на имя президента Адвокатской палаты г. Москвы Д. и Д-ва от 01.11.2007. В ней сообщается следующее.

Сын и отец заявителей Д-ов, находясь на лечении в Кардиологическом центре в Москве, познакомился со священником Русской Православной Церкви, также находившимся на лечении, С.

Последний уговорил Д-ва приватизировать квартиру, в которой он проживал вместе с заявительницей, а затем завещать на его имя свою долю квартиры. Позднее с дочерью С. — М. Д-ов заключил договор ренты. Юридическую помощь Д-ву в сборе необходимых документов и регистрации договора ренты на основании нотариально удостоверенной доверенности от 31 августа 2006 г. оказывал адвокат В.

Убедившись в корыстных намерениях С. и М., Д-ов обратился в суд с иском о расторжении договора ренты. 17 марта 2007 г. Д-ов умер, его наследниками по закону являются мать Д-ва З.Ц. и сын Д-ов М.Ю. В качестве правопреемников покойного они продолжали ведение дела, поддержали требования, заявленные умершим Д-вым Ю.А., просили расторгнуть договор, признать за ними право на наследственное имущество. Как утверждают заявители, адвокат В. оказывал юридическую помощь противникам их правопредшественника Д-ва С. и его дочери М., что, по их мнению, недопустимо. Заявители просят наказать адвоката В. и лишить его статуса адвоката.

В своих письменных объяснениях адвокат В. сообщает следующее. По поручению Д-ва, с которым находился в приятельских отношениях, он действительно оказывал ему юридическую помощь. Действуя на основании доверенности, он собрал документы в БТИ для заключения договора и получения документов из регистрационной палаты по договору передачи с обязательствами пожизненного содержания 1/2 доли квартиры, расположенной в г. Москве по соответствующему адресу. Юридическую помощь он оказывал Д-ву безвозмездно.

Когда дело о расторжении данного договора оказалось на рассмотрении суда, к нему обращались С. и М. с просьбой, чтобы он оказал им юридическую помощь по ведению данного дела. Однако в тот момент адвокат отказался помогать С. и М., "так как Д-ов был жив и здоров и по существующему федеральному закону об адвокатуре он не имел права нарушать интересы Д-ва". Однако после смерти Д-ва он согласился на новое предложение М-вой и стал защищать ее интересы в суде.

На заседании Квалификационной комиссии адвокат В. свою вину признал и пояснил, что в разное время он действительно оказывал юридическую помощь разным сторонам в одном деле, чего делать был не должен.

11 декабря 2007 г. Г. районным судом г. Москвы заявленные Д-вым и поддержанные Д-выми З.Ц. и М.Ю. исковые требования были удовлетворены частично. Судом был расторгнут договор передачи 1/2 (одной второй) доли квартиры в собственность с обязательством пожизненного содержания с иждивением, заключенный Д-вым и М. 31 августа 2006 г.

Прекращено право собственности М. на 1/2 (одну вторую) доли квартиры, расположенной в г. Москве по соответствующему адресу.

В ЕГРЦ аннулирована запись от 9 октября 2006 г. о регистрации права собственности М. на 1/2 (одну вторую) доли квартиры.

Признано право собственности за Д-вой З.Ц. на 5/8 (пять восьмых) доли спорной квартиры, за С. — на 3/8 (три восьмых) доли указанной квартиры.

Причем, как видно из текста вступившего в законную силу судебного решения, после смерти Д-ва адвокат В. оказывал юридическую помощь в рамках того же дела, связанного с правом собственности на половину квартиры, второй стороне по договору ренты — М., представляя в суде ее интересы против правопреемников своего покойного доверителя Д-ва — З.Ц. Д-вой и М.Ю. Д-ва.

Выслушав устные объяснения адвоката, исследовав имеющиеся в дисциплинарном производстве документы и проголосовав именными бюллетенями, Квалификационная комиссия пришла к следующему заключению.

В связи с тем, что З.Ц. Д-ва и М.Ю. Д-ов соглашения об оказании юридической помощи с адвокатом В. не заключали, исходя из примечания к ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката они не могут быть признаны его доверителями. Соответственно, поданная ими жалоба в Адвокатскую палату г. Москвы исходит от ненадлежащих заявителей. Однако, имея в виду ненадлежащее исполнение адвокатом В. своих профессиональных обязанностей, на основании подп. 2 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката дисциплинарное производство было возбуждено по представлению вице-президента Адвокатской палаты г. Москвы.

Что же касается покойного Д-ва, то, несмотря на то, что соглашения между ним и адвокатом заключено не было, адвокат В., действуя на основании нотариально удостоверенной доверенности, оказывал юридическую помощь Д-ву. Другими словами, между адвокатом и его доверителем состоялось соглашение об оказании юридической помощи, которое по вине адвоката не было облечено в надлежащую юридическую форму.

В соответствии с ч. 2 ст. 11 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат не вправе быть советником, защитником или представителем нескольких сторон в одном деле, чьи интересы противоречат друг другу. По настоящему же делу адвокат В. первоначально оказывал юридическую помощь Д-ву, а после предъявления последним иска о расторжении договора ренты и вступления после смерти доверителя в процесс его правопреемников Д-вой З.Ц. и Д-ва М.Ю. представлял в суде интересы ответчицы М., чьи интересы были прямо противоположны интересам как самого Д-ва, так и его правопреемников.

На основании изложенного Квалификационная комиссия Адвокатской палаты города Москвы, руководствуясь п. 7 ст. 33 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и подп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, выносит заключение о нарушении адвокатом В. ч. 1 ст. 11 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившемся в оказании юридической помощи разным сторонам по делу, касающемуся одних и тех же субъективных прав и интересов; первоначально адвокат В. помогал доверителю Д-ву в сборе документов на заключение договора ренты с покупателем М. и зарегистрировал этот договор в ЕГРЦ. А после предъявления бывшим доверителем иска о расторжении указанного договора вступил в судебное дело в качестве представителя ответчицы по делу М-вой против правопреемников бывшего доверителя Д-ва — Д-вой З.Ц. и Д-ва М.Ю.

Совет согласился с мнением Квалификационной комиссии и вынес адвокату В. дисциплинарное взыскание в форме предупреждения.

6. Адвокат, сведения о котором внесены в реестр адвокатов г. Москвы, не вправе исполнять требования органов дознания, органов предварительного следствия, прокуроров или судов об участии в уголовном судопроизводстве в качестве защитника по назначению, если перечисленные государственные органы не распространяют свою юрисдикцию на территорию города Москвы.

…26 декабря 2007 г. в Адвокатскую палату г. Москвы из Управления Федеральной регистрационной службы по Москве в соответствии с подп. 9 п. 3 ст. 31 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" поступило представление от 21 декабря 2007 г. N 33690/07 (вх. N 3418), в котором поставлен вопрос о рассмотрении сообщения президента Адвокатской палаты Л. области М. о нарушении адвокатами Б., К. и Е. норм Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", Кодекса профессиональной этики адвоката, а также несоблюдении вышеуказанными адвокатами решения Совета Федеральной палаты адвокатов от 06.04.2007. Указано, что в соответствии с п. 10 ст. 22 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" адвокаты, осуществляющие адвокатскую деятельность в филиале коллегии адвокатов, являются членами коллегии адвокатов, создавшей соответствующий филиал; сведения об адвокатах, осуществляющих адвокатскую деятельность в филиале коллегии адвокатов, вносятся в региональный реестр субъекта Российской Федерации, на территории которого создан филиал; адвокаты Б., К., Е. являются членами М. коллегии адвокатов г. Москвы и осуществляют свою деятельность в филиале коллегии N 109 "Адвокат" по адресу: Л. обл., г. Е., ул. Мира, д. 121; сведения о вышеуказанных адвокатах внесены в региональный реестр адвокатов г. Москвы, тогда как в соответствии с Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" сведения о них должны быть внесены в реестр адвокатов Л. области. Заявитель просит рассмотреть обращение в процедуре дисциплинарного производства.

…В поступившем в Адвокатскую палату г. Москвы вместе с представлением Федеральной регистрационной службы по Москве от 21 декабря 2007 г. N 33690/07 сообщении президента Адвокатской палаты Л. области М. от 7 ноября 2007 г. N 01-12-392 указано, что в г. Е. Л. области адвокаты Б., Е., К., являясь членами Адвокатской палаты г. Москвы и осуществляющие адвокатскую деятельность в филиале N 109 г. Е. М. коллегии адвокатов г. Москвы, нарушают решение Совета Федеральной палаты Российской Федерации от 06.04.2005 (протокол N 11) в той его части, что "Не допускается работа адвоката в адвокатском образовании (филиале адвокатского образования) на территории субъекта Российской Федерации, в реестре которого отсутствуют сведения об адвокате как члене адвокатской палаты этого субъекта Российской Федерации"; до перехода в Адвокатскую палату г. Москвы адвокаты Б., Е., К. являлись членами Адвокатской палаты Л. области; по заявлениям адвокатов 16 марта 2007 г. Совет Адвокатской палаты Л. области принял решение об изменении их членства в Адвокатской палате Л. области на членство адвокатов в палате другого субъекта РФ; распоряжением N 134 от 26.03.2007 Управления Росрегистрации по Л. области из реестра адвокатов Л. области исключены сведения об этих адвокатах. С 19.04.2007 они являются членами Адвокатской палаты г. Москвы (постановление N 4 Совета Адвокатской палаты г. Москвы); удостоверения выданы Управлением Росрегистрации г. Москвы адвокату Б., адвокату К., адвокату Е.; таким образом, адвокаты Адвокатской палаты г. Москвы Б., Е., К. незаконно осуществляют адвокатскую деятельность в филиале N 109 г. Е. Л. области М. коллегии адвокатов г. Москвы, поскольку являются членами Адвокатской палаты г. Москвы и не являются членами Адвокатской палаты Л. области; кроме того, адвокаты Б., Е., К. после выхода из Адвокатской палаты Л. области продолжают участвовать в проведении уголовных дел по назначению в г. Е. Л. области, несмотря на то, что решением Совета Адвокатской палаты Л. области от 14.02.2003 "О порядке оказания юридической помощи адвокатами по назначению" в редакции от 14.04.2007 филиал N 109 г. Е. исключен из числа адвокатских образований, оказывающих юридическую помощь гражданам по делам по назначению органов дознания, следствия, прокуратуры и суда; факты осуществления указанного вида адвокатской деятельности адвокатами Адвокатской палаты г. Москвы Б., Е., К. подтверждаются приложенными к сообщению копиями ордеров, постановлениями суда об оплате труда адвокатов по назначению в г. Е. Л. области.

…Заявитель обращает внимание на то, что действующим законодательством предусмотрена обязанность адвоката исполнять требования закона об обязательном участии в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, предварительного следствия, прокурора или суда в порядке, определяемом адвокатской палатой субъекта Российской Федерации. При этом адвокат обязан выполнять решения органов адвокатской палаты и органов Федеральной палаты адвокатов РФ (пп. 6, 7 Кодекса профессиональной этики адвоката). Являясь ранее членами Адвокатской палаты Л. области, адвокаты Б. и К. нарушали решение Совета Адвокатской палаты Л. области от 14.02.2003 "О порядке ведения дел адвокатами по назначению", поскольку не имея соглашений, вели дела по назначению в тех правоохранительных органах и судах, за которыми они не были закреплены. Решением Совета Адвокатской палаты Л. области от 09.06.2006 к ним были применены меры дисциплинарного воздействия — объявлено предупреждение; решением П. суда г. Л. от 05.12.2006 адвокатам Б., К. было отказано в иске о признании незаконным решения Совета Адвокатской палаты от 09.06.2006, меры наложенного на адвокатов дисциплинарного взыскания признаны законными.

Заявитель считает, что адвокаты Б., Е., К. действуют, не соблюдая решение Совета Федеральной палаты от 6 апреля 2007 г., чем в свою очередь нарушают п. 6 ст. 15 Кодекса профессиональной этики адвоката, п. 1 ст. 18 которого предусмотрено, что нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего Кодекса, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и настоящим Кодексом. В соответствии с подп. 2 п. 2 ст. 17 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" нарушение адвокатом Кодекса профессиональной этики адвоката является основанием прекращения статуса адвоката; при этом необходимо учесть факт привлечения к дисциплинарной ответственности адвокатов Б., К. за аналогичное нарушение и игнорирование принятых к ним мер дисциплинарного воздействия, а также учесть длительность и неоднократность нарушений всеми вышеуказанными адвокатами. Президент Адвокатской палаты Л. области М. просил Управление Росрегистрации по Москве довести до сведения Адвокатской палаты г. Москвы позицию о прекращении адвокатам Б., Е., К. статуса адвоката.

К сообщению президента Адвокатской палаты Л. области М-ва приложены ксерокопии документов на 44 листах.

26 декабря 2007 г. президент Адвокатской палаты г. Москвы, руководствуясь ст. 31 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", возбудил дисциплинарное производство в отношении адвокатов Е. (распоряжение N 176), К. (распоряжение N 177), Б. (распоряжение N 178), материалы которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты г. Москвы.

3 апреля 2008 г. вице-президент Адвокатской палаты г. Москвы Ж. на основании подп. 2 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката внес в Адвокатскую палату г. Москвы представление, в котором, основываясь на сообщении руководителя отдела кадров Адвокатской палаты г. Москвы Забродиной Л.А. и поступившей в Адвокатскую палату г. Москвы из Управления Федеральной регистрационной службы по Москве информации (вх. N 3418 от 26.12.2007; вх. N 3454 от 28.12.2007) о том, что член Адвокатской палаты г. Москвы адвокат Е. осуществляет в порядке ст. 50-51 УПК РФ защиту обвиняемых по назначению в Л. области (преимущественно в Е. городском суде), поставил вопрос о привлечении адвоката Е. к дисциплинарной ответственности за нарушение предписаний п. 6 ст. 15 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и за нарушение решений Совета Адвокатской палаты г. Москвы, регламентирующих порядок оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия, прокурора и суда, принятых в пределах компетенции Совета.

3 апреля 2008 г. президент Адвокатской палаты г. Москвы, руководствуясь ст. 31 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", возбудил дисциплинарное производство в отношении адвоката Е. (распоряжение N 28), материал которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты г. Москвы.

3 апреля 2008 г. вице-президент Адвокатской палаты г. Москвы Ж. на основании подп. 2 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката внес в Адвокатскую палату г. Москвы представление, в котором, основываясь на сообщении руководителя отдела кадров Адвокатской палаты г. Москвы Забродиной Л.А. и поступившей в Адвокатскую палату г. Москвы из Управления Федеральной регистрационной службы по Москве информации (вх. N 3418 от 26.12.2007; вх. N 3454 от 28.12.2007) о том, что член Адвокатской палаты г. Москвы адвокат Б. осуществляет в порядке ст. 50-51 УПК РФ защиту обвиняемых по назначению в Л. области (преимущественно в Е. городском суде), поставил вопрос о привлечении адвоката Б. к дисциплинарной ответственности за нарушение предписаний п. 6 ст. 15 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и за нарушение решений Совета Адвокатской палаты г. Москвы, регламентирующих порядок оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия, прокурора и суда, принятых в пределах компетенции Совета.

3 апреля 2008 г. президент Адвокатской палаты г. Москвы, руководствуясь ст. 31 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", возбудил дисциплинарное производство в отношении адвоката Б. (распоряжение N 26), материал которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты г. Москвы.

3 апреля 2008 г. вице-президент Адвокатской палаты г. Москвы Ж. на основании подп. 2 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката внес в Адвокатскую палату г. Москвы представление, в котором, основываясь на поступившей в Адвокатскую палату г. Москвы из Управления Федеральной регистрационной службы по Москве информации (вх. N 3418 от 26.12.2007; вх. N 3454 от 28.12.2007) о том, что член Адвокатской палаты г. Москвы адвокат К. осуществляет в порядке ст. 50-51 УПК РФ защиту обвиняемых по назначению в Л. области (преимущественно в Е. городском суде), поставил вопрос о привлечении адвоката К. к дисциплинарной ответственности за нарушение решений Совета Адвокатской палаты г. Москвы, регламентирующих порядок оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия, прокурора и суда, принятых в пределах компетенции Совета.

3 апреля 2008 г. президент Адвокатской палаты г. Москвы, руководствуясь ст. 31 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", возбудил дисциплинарное производство в отношении адвоката К. (распоряжение N 27), материал которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты г. Москвы.

Постановлением Квалификационной комиссии Адвокатской палаты г. Москвы от 18 апреля 2008 г. материалы дисциплинарных производств, возбужденных распоряжениями президента Адвокатской палаты г. Москвы N 176, N 177, N 178 от 26 декабря 2007 г., N 26, N 27, N 28 от 3 апреля 2008 г., объединены для рассмотрения в едином производстве ввиду взаимосвязанности их обстоятельств.

…Выслушав объяснения адвокатов Б., Е., К., изучив материалы дисциплинарного производства, обсудив доводы представления Управления Федеральной регистрационной службы по Москве от 21 декабря 2007 г. N 33690/07, основанного на сообщении президента Адвокатской палаты Л. области М. от 7 ноября 2007 г. N 01-12-392, а также доводы представлений вице-президента Адвокатской палаты г. Москвы от 3 апреля 2008 г. N 5, N 6, N 7, Квалификационная комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим выводам:

I. 16 апреля 2007 г. адвокаты Б. и Е. обратились в Адвокатскую палату г. Москвы с заявлениями, указав, что 26 марта 2007 г. сведения о них исключены из реестра адвокатов Л. области (согласно справкам N 01/14-1397 и N 01/14-1396 от 30.03.2007 Управления Федеральной регистрационной службы по Л. области), и с просьбой принять их в члены Адвокатской палаты г. Москвы (вх. N 1152 и N 1153 от 17.04.2007). Решением Совета Адвокатской палаты г. Москвы от 19 апреля 2007 г. (протокол N 4) адвокаты Б. и Е. приняты в члены Адвокатской палаты г. Москвы, о чем уведомлены 25 апреля 2007 г. (исх. N 934, N 943).

Сведения об адвокатах Б. и Е. внесены Управлением Федеральной регистрационной службы по Москве в реестр адвокатов г. Москвы за регистрационными номерами соответственно 77/8614 и 77/8623.

В соответствии с п. 6 ст. 15 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" адвокат со дня присвоения статуса адвоката либо внесения сведений об адвокате в региональный реестр после изменения им членства в адвокатской палате, либо возобновления статуса адвоката обязан уведомить совет адвокатской палаты об избранной им форме адвокатского образования в трехмесячный срок со дня наступления указанных обстоятельств (в ред. Федерального закона от 20.12.2004 N 163-ФЗ).

Однако на момент возбуждения 3 апреля 2008 г. настоящего дисциплинарного производства по представлению вице-президента Адвокатской палаты г. Москвы от адвокатов Б. и Е. уведомление, предусмотренное п. 6 ст. 15 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", в Совет Адвокатской палаты г. Москвы не поступило.

Лишь 17 апреля 2008 г. в Совет Адвокатской палаты г. Москвы от адвокатов Б. и Е. поступили уведомления о том, что каждый из них избрал для осуществления адвокатской деятельности форму адвокатского образования — Межрегиональную коллегию адвокатов г. Москвы.

Таким образом, на момент рассмотрения настоящего дисциплинарного производства адвокатами Б. и Е. с опозданием на 9 месяцев от установленного срока исполнена обязанность, возложенная на них п. 6 ст. 15 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации".

Квалификационная комиссия считает, что исполнение адвокатами Б. и Е. названной обязанности с опозданием на 9 месяцев от установленного в Федеральном законе срока не может свидетельствовать об отпадении оснований, послуживших фактическим поводом для возбуждения настоящего дисциплинарного производства, поскольку адвокатами допущено нарушение правовой нормы с формальным составом, то есть ненаступление каких-либо последствий от бездействия адвокатов не имеет юридического значения для констатации наличия дисциплинарного проступка. Кроме того, исполнению предписания п. 6 ст. 15 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" законодатель придает столь важное значение, что его нарушение является самостоятельным и достаточным основанием для прекращения статуса адвоката по решению совета адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, в региональный реестр которого внесены сведения об адвокате, на основании заключения квалификационной комиссии (подп. 5 п. 2 ст. 17 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации").

Не может повлиять на заключение Квалификационной комиссии и то обстоятельство, что 9 августа 2007 г. заведующий филиалом N 109 г. Е. Б. направила в Адвокатскую палату г. Москвы по факсу уведомление N 61 о том, что адвокаты Б., Е. и др. избрали форму адвокатского образования — Межрегиональную коллегию адвокатов г. Москвы, филиал N 109 г. Е. Направляя названное уведомление, Б. действовала не как адвокат в индивидуальном качестве, а выполняла обязанность, возложенную на нее как на руководителя подразделения адвокатского образования абз. 2 п. 13 ст. 22 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" ("Коллегия адвокатов обязана уведомлять адвокатскую палату об изменениях состава адвокатов — членов коллегии адвокатов"), поскольку исполнение адвокатом возложенных на него полномочий руководителя адвокатского образования (подразделения) является его профессиональной обязанностью (см. п. 2 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката).

То обстоятельство, что в п. 6 ст. 15 и абз. 2 п. 13 ст. 22 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" законодатель установил для адвокатов как самозанятых граждан и для руководителей коллегий адвокатов (их подразделений) схожие обязанности по уведомлению совета адвокатской палаты об избранной адвокатом форме адвокатского образования, также не может повлиять на выводы Квалификационной комиссии о нарушении адвокатами Б. и Е. п. 6 ст. 15 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", поскольку законодатель был вправе установить рассматриваемую обязанность по уведомлению совета адвокатской палаты как для адвоката, так и для избранного этим адвокатом адвокатского образования. Рассматриваемые положения Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" сохраняют свою юридическую силу, они не только не признавались Конституционным Судом РФ не соответствующими Конституции РФ, но даже и вопрос об этом перед Конституционным Судом РФ не ставился, равным образом Конституционным Судом РФ не выявлялся конституционно-правовой смысл рассматриваемых положений Федерального закона, отличный от их буквального смысла (толкования).

Таким образом, при обстоятельствах, изложенных в представлениях вице-президента Адвокатской палаты г. Москвы от 3 апреля 2007 г. N 5 и N 7, адвокатами Б. и Е. были нарушены предписания п. 6 ст. 15 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", то есть не исполнена возложенная на них Федеральным законом обязанность.

II. Согласно абз. 1-4 п. 10 ст. 22 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" коллегия адвокатов вправе создавать филиалы на всей территории Российской Федерации. О создании или закрытии филиала коллегия адвокатов направляет заказным письмом уведомление в совет адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, на территории которого учреждена коллегия адвокатов, а также в совет адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, на территории которого создан филиал коллегии адвокатов. В уведомлении о создании филиала коллегии адвокатов должны содержаться сведения об адвокатах, осуществляющих в филиале коллегии адвокатов адвокатскую деятельность, о месте нахождения коллегии адвокатов и ее филиала, о порядке осуществления телефонной, телеграфной, почтовой и иной связи между советом адвокатской палаты и коллегией адвокатов, ее филиалом. К уведомлению должны быть приложены нотариально заверенные копии решения о создании филиала коллегии адвокатов и Положения о филиале. Адвокаты, осуществляющие адвокатскую деятельность в филиале коллегии адвокатов, являются членами коллегии адвокатов, создавшей соответствующий филиал. Сведения об адвокатах, осуществляющих адвокатскую деятельность в филиале коллегии адвокатов, вносятся в региональный реестр субъекта Российской Федерации, на территории которого создан филиал.

6 апреля 2005 г. Совет Федеральной палаты адвокатов РФ своим решением (протокол N 11) на основании п. 8 ст. 15 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" определил временный порядок изменения адвокатом членства в адвокатской палате одного субъекта Российской Федерации на членство в адвокатской палате другого субъекта Российской Федерации. При этом в абз. 4 п. 1 решения указано: "Не допускается работа адвоката в адвокатском образовании (филиале адвокатского образования) на территории субъекта Российской Федерации, в реестре которого отсутствуют сведения об адвокате как члене адвокатской палаты этого субъекта Российской Федерации".

Данное решение Совета Федеральной палаты адвокатов РФ опубликовано для всеобщего сведения в официальном издании ФПА РФ "Вестник Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации", N 2(8), 2005, с. 136-137.

Согласно подп. 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и п. 6 ст. 15 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат обязан соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции.

Статус адвоката может быть прекращен по решению совета адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, в региональный реестр которого внесены сведения об адвокате, на основании заключения Квалификационной комиссии при нарушении адвокатом норм Кодекса профессиональной этики адвоката; неисполнении или ненадлежащем исполнении адвокатом решений органов адвокатской палаты, принятых в пределах их компетенции (подп. 2-3 п. 2 ст. 17 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации").

Решение от 6 апреля 2007 г. (протокол N 11) принято Советом Федеральной палаты адвокатов РФ во исполнение прямого предписания п. 8 ст. 15 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", следовательно, в пределах его компетенции, а потому обязательно для исполнения всеми адвокатами.

В г. Е. Л. области создан филиал N 109 "Адвокат" М. коллегии адвокатов г. Москвы, что соответствует предписаниям абз. 1-2 п. 10 ст. 22 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации".

Адвокаты Б. и Е., сведения о которых по 26 марта 2007 г. были внесены в реестр адвокатов Л. области, будучи членами М. коллегии адвокатов г. Москвы, соответственно с 24 декабря 1998 г. и 17 июня 2004 г. осуществляли адвокатскую деятельность в филиале N 109 "Адвокат" М. коллегии адвокатов г. Москвы, что полностью соответствовало предписаниям абз. 3-4 п. 10 ст. 22 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации". (Адвокаты, осуществляющие адвокатскую деятельность в филиале коллегии адвокатов, являются членами коллегии адвокатов, создавшей соответствующий филиал. Сведения об адвокатах, осуществляющих адвокатскую деятельность в филиале коллегии адвокатов, вносятся в региональный реестр субъекта Российской Федерации, на территории которого создан филиал.)

Адвокат К. (статус адвоката с 25 марта 2005 г.) осуществляла адвокатскую деятельность в адвокатском кабинете.

Решениями Совета Адвокатской палаты Л. области от 9 июня 2006 г. адвокаты Е., Б. и К. были привлечены к дисциплинарной ответственности за нарушение решения Совета Адвокатской палаты Л. области от 14 февраля 2003 г. (с изм. от 11 ноября и от 16 декабря 2005 г.) "О порядке оказания юридической помощи адвокатами по назначению", принятого в пределах компетенции Совета палаты, а именно за то, что, не имея соглашения, адвокаты оказывали юридическую помощь подсудимым, подозреваемым и обвиняемым по назначению в тех учреждениях, за которыми не были закреплены адвокатские образования, в которых они работали (адвокатам Е. и К. объявлено предупреждение, а адвокату Б. — предупреждение и замечание).

Решением П. районного суда города Л. от 5 декабря 2006 г., оставленным без изменения кассационным определением судебной коллегии по гражданским делам Л. областного суда от 9 апреля 2007 г., в иске Б. и К. к Негосударственной некоммерческой организации "Адвокатская палата Л. области" о признании незаконным решения Совета Адвокатской палаты Л. области от 9 июня 2006 года в части привлечения к дисциплинарной ответственности в связи с наличием в действиях нарушений ст. 7, п. 1, подп. 4 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и п. 6 ст. 15 Кодекса профессиональной этики адвоката и наложения дисциплинарного взыскания отказано. Аналогичный иск Е. был удовлетворен судом по формальному основанию — привлекая адвоката Е. к дисциплинарной ответственности за нарушение решения Совета Адвокатской палаты Л. области, Совет не располагал доказательствами того, что адвокат Е. был надлежащим образом извещен о состоявшемся решении Совета от 14 февраля 2003 года (с изменениями от 11 ноября 2005 года и от 16 декабря 2005 года).

После этого адвокаты Б., Е. и К. приняли решение перейти в Адвокатскую палату г. Москвы. Как они указали в письменных объяснениях, "их переход в Адвокатскую палату г. Москвы был обусловлен гонением и несправедливым к ним отношением со стороны президента Л. палаты адвокатов М. и членов Совета Л. палаты; при определении палаты, членами которой адвокаты хотели бы быть, они оценили сложившуюся ситуацию и посчитали, что только Адвокатские палаты г. Москвы и Московской области действительно защищают и поддерживают своих адвокатов в любых ситуациях, а не декларируют о таковой защите, они, став членами Адвокатской палаты г. Москвы, рассчитывают на понимание и помощь со стороны руководства палаты. Г-н М. всеми доступными способами стремится лишить их статуса адвоката, они же, не желая терять высокое звание адвоката, перешли в Адвокатскую палату г. Москвы с тем, чтобы быть уверенными не только в завтрашнем дне, но и в готовности руководства Адвокатской палаты г. Москвы решать все вопросы в строгом соответствии с действующим законодательством, регламентирующим деятельность адвокатов на территории Российского государства".

Таким образом, переход адвокатов Б., Е. и К. в Адвокатскую палату г. Москвы был обусловлен причинами, которые Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" не предусмотрены. При этом если адвокат К. формально-юридически с 20 января 2007 г. избрала Коломенский район Московской области в качестве своего места жительства, то адвокаты Б. и Е. сохраняют место жительства в Е. районе Л. области; регистрация адвоката Б. в г. Москве по месту пребывания закончилась 12 февраля 2008 г., а регистрация адвоката Е. в г. Химки Московской области по месту пребывания закончилась 14 марта 2008 г.

Квалификационная комиссия не может согласиться с утверждением адвокатов Б., Е. и К. о том, что решение Совета Федеральной палаты адвокатов РФ от 6 апреля 2005 г. (протокол N 11) носит рекомендательный характер, поскольку, как уже указывалось, оно принято во исполнение прямого предписания п. 8 ст. 15 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и устанавливает обязательные для всех адвокатов правила поведения.

Абз. 4 п. 1 рассматриваемого решения ("Не допускается работа адвоката в адвокатском образовании (филиале адвокатского образования) на территории субъекта Российской Федерации, в реестре которого отсутствуют сведения об адвокате как члене адвокатской палаты этого субъекта Российской Федерации") полностью соответствует предписаниям абз. 4 ст. 10 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" ("Сведения об адвокатах, осуществляющих адвокатскую деятельность в филиале коллегии адвокатов, вносятся в региональный реестр субъекта Российской Федерации, на территории которого создан филиал"), который сохраняет свою юридическую силу, он не признан Конституционным Судом РФ не соответствующим Конституции РФ, равным образом Конституционным Судом РФ не выявлялся конституционно-правовой смысл рассматриваемого положения Федерального закона, отличный от его буквального смысла (толкования).

По смыслу абз. 4 ст. 10 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и абз. 4 п. 1 решения Совета Федеральной палаты адвокатов РФ от 6 апреля 2005 г. (протокол N 11), став членами Адвокатской палаты г. Москвы, адвокаты Б. и Е. не имели права продолжать осуществлять адвокатскую деятельность в филиале N 109 "Адвокат" М. коллегии адвокатов г. Москвы, созданном на территории другого субъекта Российской Федерации, а адвокат К. как член Адвокатской палаты г. Москвы не имела права избирать для осуществления адвокатской деятельности находящийся в г. Е. Л. области филиал N 109 "Адвокат" М. коллегии адвокатов г. Москвы.

Дополнительно Квалификационная комиссия отмечает, что адвокаты Б., Е. и К. в своих трактовках смысла Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" не разделяют два понятия:

— с одной стороны, ничем (кроме воли доверителя и желания адвоката) не ограниченного права каждого адвоката осуществлять адвокатскую деятельность на всей территории Российской Федерации без какого-либо дополнительного разрешения (п. 5 ст. 9 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"), являющегося важной гарантией свободы адвокатской деятельности и права граждан на получение квалифицированной юридической помощи;

— с другой стороны, формальной обязанности адвоката избрать для осуществления адвокатской деятельности одну из предусмотренных названным Федеральным законом форм адвокатских образований (с учетом установленной Федеральным законом специфики осуществления адвокатом адвокатской деятельности, например в филиале коллегии адвокатов, созданном на территории другого субъекта Российской Федерации) в целях авторизации себя как самозанятого гражданина перед адвокатским сообществом, государственными органами, уполномоченными в сфере адвокатуры, налоговыми органами и т.д. Названная обязанность относится не к существу адвокатской деятельности, а только к ее форме, позволяет упорядочить складывающиеся в адвокатуре правоотношения, придать им стабильность в целях исключения произвола и иного нарушения прав адвокатов.

Таким образом, Квалификационная комиссия приходит к заключению, что после перехода в Адвокатскую палату г. Москвы адвокаты Б., Е. и К. осуществляют адвокатскую деятельность в филиале N 109 "Адвокат" М. коллегии адвокатов г. Москвы, созданном на территории другого субъекта Российской Федерации — в г. Е. Л. области, в нарушение императивного предписания абз. 4 п. 1 решения Совета Федеральной палаты адвокатов РФ от 6 апреля 2005 г. (протокол N 11), принятого в пределах его компетенции, а потому обязательного для исполнения всеми адвокатами Российской Федерации.

III. Согласно подп. 2 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" адвокат обязан исполнять требования закона об обязательном участии адвоката в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия, прокурора или суда, а также оказывать юридическую помощь гражданам Российской Федерации бесплатно в случаях, предусмотренных настоящим Федеральным законом.

Однако данная обязанность должна исполняться адвокатом не произвольно и не по произвольному желанию органов дознания, органов предварительного следствия, прокурора или суда, а в порядке, определенном действующим законодательством.

Адвокатской деятельностью является квалифицированная юридическая помощь, оказываемая на профессиональной основе лицами, получившими статус адвоката в порядке, установленном Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", физическим и юридическим лицам (доверителям) в целях защиты их прав, свобод и интересов, а также обеспечения доступа к правосудию (п. 1 ст. 1 названного Закона).

Исполнение адвокатом требования закона об обязательном участии адвоката в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия, прокурора или суда является проявлением конституционной гарантии права каждого на получение квалифицированной юридической помощи, в том числе в случаях, предусмотренных законом, бесплатно; права каждого задержанного, заключенного под стражу, обвиняемого в совершении преступления пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения (ст. 48 Конституции РФ).

При этом порядок участия адвоката в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия, прокурора или суда имеет две составляющие — процессуальную (регламентированную УПК РФ) и организационную (регламентированную Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации").

Согласно названному Федеральному закону адвокатская палата субъекта Российской Федерации создается в том числе в целях обеспечения оказания квалифицированной юридической помощи, ее доступности для населения на всей территории данного субъекта Российской Федерации, организации юридической помощи, оказываемой гражданам Российской Федерации бесплатно, контроля за соблюдением адвокатами Кодекса профессиональной этики адвоката (п. 4 ст. 29); при этом совет адвокатской палаты "определяет порядок оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия, прокурора или суда; доводит этот порядок до сведения указанных органов, адвокатов и контролирует его исполнение адвокатами" (подп. 5 п. 3 ст. 31).

Адвокат обязан не только исполнять требования закона об обязательном участии в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия, прокурора или суда, но и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции (подп. 2, 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона).

Адвокат находится в дисциплинарной юрисдикции Квалификационной комиссии и совета адвокатской палаты именно того субъекта Российской Федерации, в региональный реестр которого внесены сведения о данном адвокате. В частности, при наличии установленных Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" оснований статус адвоката может быть прекращен по решению совета именно той адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, в региональный реестр которого внесены сведения об этом адвокате (ст. 17 Федерального закона).

Таким образом, в основу организации адвокатуры положен региональный принцип, в соответствии с которым ответственность за организацию защиты в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия, прокурора или суда лежит не на конкретном адвокате, а на совете адвокатской палаты того субъекта Российской Федерации, на территорию которого распространяется юрисдикция соответствующих органов дознания, органов предварительного следствия, прокурора или суда. Причем данная обязанность выполняется советом не изолированно, а в тесном контакте с этими органами дознания, органами предварительного следствия, прокурорами и судами, поскольку только таким образом может быть реально гарантировано осуществление конституционного права каждого обвиняемого на получение квалифицированной юридической помощи в уголовном судопроизводстве.

Из приведенных положений федерального законодательства следует, что адвокат, сведения о котором внесены в реестр адвокатов г. Москвы, не вправе исполнять требования органов дознания, органов предварительного следствия, прокуроров или судов об участии в уголовном судопроизводстве в качестве защитника по назначению, если перечисленные государственные органы не распространяют свою юрисдикцию на территорию города Москвы.

Отменяя приговор Никулинского районного суда г. Москвы от 26 декабря 2006 года в отношении И., судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда в кассационном определении от 16 апреля 2007 г. по делу N 22-2971 указала, что "следователь нарушил требования уголовно-процессуального закона, гарантирующие обвиняемому право пользоваться помощью, услугами выбранного им защитника, и привлек к участию в деле в качестве защитника И. адвоката, числящегося в коллегии адвокатов Удмуртской Республики и не имеющего права участвовать в следственных действиях в порядке ст. 51 УПК РФ на территории г. Москвы согласно Федеральному закону "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ". Названное кассационное определение, отражающее толкование закона судебными органами, было доведено до адвокатов — членов Адвокатской палаты г. Москвы путем опубликования в официальном издании "Вестник Адвокатской палаты г. Москвы", выпуск N 6-7 (44-45) за 2007 год (с. 139-141).

Поскольку в дисциплинарной практике Адвокатской палаты г. Москвы имели место случаи, когда адвокаты, сведения о которых внесены в реестр адвокатов г. Москвы, участвовали в оказании юридической помощи подозреваемым, обвиняемым, подсудимым по назначению судов и правоохранительных органов других субъектов Российской Федерации, 19 апреля 2007 г. Совет Адвокатской палаты г. Москвы, действуя в пределах своей компетенции, определенной Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и Кодексом профессиональной этики адвоката, принял решение N 33 "О соблюдении порядка оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению", которым разъяснил, что "Адвокатура Российской Федерации организована по региональному принципу. В соответствии с Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" порядок оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия, прокурора и суда, определяет совет адвокатской палаты того субъекта Российской Федерации, на территорию которого распространяется юрисдикция соответствующих правоохранительных органов и судов. Этот порядок установлен решением Совета Адвокатской палаты г. Москвы N 8 от 25 марта 2004 г. и доведен до сведения Верховного Суда РФ, Московского городского суда, председателей районных судов г. Москвы, Генерального прокурора РФ, прокурора г. Москвы, прокуроров районов и руководителей следственных органов г. Москвы, а также всех адвокатов, входящих в реестр адвокатов г. Москвы. Адвокатские образования и адвокаты, внесенные в соответствующие реестры г. Москвы, не вправе исполнять требования органов дознания, органов предварительного следствия, прокуроров или судов об участии в уголовном судопроизводстве в качестве защитника по назначению, если перечисленные государственные органы не распространяют свою юрисдикцию на территорию г. Москвы. Несоблюдение данного решения адвокатами и руководителями адвокатских образований (подразделений) влечет дисциплинарную ответственность". Названное решение Совета Адвокатской палаты г. Москвы было доведено до адвокатов — членов Адвокатской палаты г. Москвы путем опубликования в официальном издании "Вестник Адвокатской палаты г. Москвы", выпуск N 4-5 (42-43) за апрель — май 2007 года (с. 11-12).

Между тем, как усматривается из внесенных в Адвокатскую палату г. Москвы представлений вице-президента Адвокатской палаты г. Москвы от 3 апреля 2008 г. N 5, N 6, N 7, основанных на поступившей в Адвокатскую палату г. Москвы 26 и 28 декабря 2007 г. из Управления Федеральной регистрационной службы по Москве информации (вх. N соответственно 3418 и 3454), члены Адвокатской палаты г. Москвы адвокаты Б., Е. и К. в нарушение решения Совета Адвокатской палаты г. Москвы от 19 апреля 2007 г. N 33 осуществляют в порядке ст. 50-51 УПК РФ защиту обвиняемых по назначению в г. Е. Л. области, в том числе в Е. городском суде.

Адвокаты Б., Е. и К. не отрицают, что, став членами Адвокатской палаты г. Москвы, они продолжают осуществлять защиту по назначению органов предварительного следствия и суда в г. Е. Л. области, т.е. не в г. Москве, а в другом субъекте Российской Федерации.

По мнению адвокатов, они не нарушают решение Совета Адвокатской палаты г. Москвы и требования Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", поскольку в Федеральном законе не содержится запрета на оказание юридической помощи по назначению органов дознания, предварительного следствия или суда.

Квалификационная комиссия отмечает, что приведенное в объяснениях адвокатов Б., Е. и К. понимание российского законодательства, регламентирующего участие защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, предварительного следствия и суда, является ошибочным, не основанным на его действительном смысле. При этом ссылки адвокатов на то, что "такова практика работы адвокатов в Л. области", что не было случаев "отмены приговора ни по одному уголовному делу с участием адвокатов филиала N 109 МКА г. Москвы по тем основаниям, что к делу допущен адвокат МКА г. Москвы, филиала N 109 "Адвокат", не могут иметь значения для разрешения настоящего дисциплинарного производства, поскольку члены Адвокатской палаты г. Москвы исходя из принципа корпоративности (одного из пяти принципов, на основе которых действует адвокатура в Российской Федерации, — см. п. 2 ст. 3 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации") обязаны подчиняться корпоративной дисциплине, в том числе решениям Совета Адвокатской палаты г. Москвы, принятым в пределах его компетенции и не отмененным в установленном законом порядке. Кроме того, само по себе отсутствие случаев отмены приговоров в Л. области по мотиву нарушения права обвиняемого на защиту не может свидетельствовать о соблюдении адвокатами Б., Е. и К. норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации.

Нарушают в своей деятельности адвокаты Б., Е. и К. и решение Совета Адвокатской палаты г. Москвы от 25 марта 2004 г. N 8 "Об определении порядка оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению", которое было неоднократно доведено до адвокатов — членов Адвокатской палаты г. Москвы путем опубликования в официальном издании "Вестник Адвокатской палаты г. Москвы", выпуск N 3-4 (5-6) за 2004 год (с. 16-18); выпуск N 11-12 (13-14) за 2004 год (с. 35-37); выпуск N 1 (39) за 2007 год (с. 26-28), согласно которому "При отсутствии соглашения об оказании юридической помощи у лица, привлеченного к уголовной ответственности, нет права на назначение выбранного им адвоката. Запрос об оказании юридической помощи по назначению направляется не конкретному адвокату, а в адвокатское образование, которое выделяет адвоката в порядке очередности и при незанятости в делах по соглашению".

Между тем адвокаты Б., Е. и К. принимают поручение на защиту по назначению, когда запрос адресован не в адвокатское образование, а конкретному адвокату.

При этом они объясняют свое поведение ссылками на якобы принадлежащее каждому обвиняемому право на выбор любого защитника, на сложившуюся в Л. области практику, когда для участия в защите подсудимого вызывается тот адвокат, который осуществлял защиту на предварительном следствии, на то, что когда выясняется, что обвиняемый не может оплатить работу адвоката, то адвокат уже не может выйти из дела (отказаться от принятой на себя защиты), поэтому следователь и суд вынуждены рассматривать адвоката как осуществляющего защиту по назначению и выносить постановление об оплате его труда за счет средств федерального бюджета, и т.д., и т.п.

В этой связи Квалификационная комиссия считает необходимым обратить внимание адвокатов Б., Е. и К., что по смыслу УПК РФ, Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат не вправе отказаться только от законно принятой на себя защиты, также адвокат не вправе выполнять не основанные на законе требования органов предварительного следствия и суда о назначении защитника, а описанные в объяснениях адвокатов ситуации, когда в процессе осуществления защиты (работы по делу) вдруг выясняется, что у доверителя отсутствуют средства на оплату работы защитника, вообще не могут возникнуть при условии законного осуществления адвокатской деятельности, предполагающего вначале заключение соглашения об оказании юридической помощи (одним из существенных условий которого являются "условия выплаты доверителем вознаграждения за оказываемую юридическую помощь"), а затем выдачу на основании зарегистрированного в делах адвокатского образования соглашения ордера на защиту. Возникшая или выяснившаяся впоследствии неплатежеспособность доверителя не может привести к трансформации защиты по соглашению в защиту по назначению, поскольку, заключив соглашение, адвокат выразил согласие на осуществление защиты, в том числе и на оговоренных в соглашении условиях выплаты вознаграждения (неполучение от доверителя всего либо части вознаграждения является профессиональным риском адвоката как самозанятого гражданина, поэтому адвокату не рекомендуется заключать соглашение на защиту в уголовном судопроизводстве (с учетом установленных в законе ограничений на расторжение такого соглашения по инициативе адвоката) без внесения аванса, в том числе в размере 100%).

Отказывая Б., Е. и К. в иске к Негосударственной некоммерческой организации "Адвокатская палата Л. области" о признании незаконным решения Совета Адвокатской палаты Л. области от 14 февраля 2003 года (с изменениями от 11 ноября 2005 года и от 16 декабря 2005 года) "О порядке оказания юридической помощи адвокатами по назначению", П. суд г. Л. в решении от 5 декабря 2006 г., оставленном без изменения кассационным определением Л. областного суда от 9 апреля 2007 г., указал следующее:

"Суд считает, что Совет адвокатской палаты Л. области принял решение от 14 февраля 2003 года (с изменениями от 11 ноября 2005 года и от 16 декабря 2005 года) "О порядке оказания юридической помощи адвокатами по назначению" в соответствии с требованиями…норм Закона и в пределах своей компетенции. Определенный решением Совета порядок участия в делах по назначению адвокатов адвокатских образований соответствует принципу законности, самоуправления, корпоративности, а также принципу равноправия адвокатов в адвокатской палате.

Суд не принимает во внимание довод истцов о том, что данное решение противоречит требованиям Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и Конституции Российской Федерации, а также нарушает их конституционное право на труд.

В соответствии с требованиями Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" Совет адвокатской палаты Л. области принял решение о порядке оказания юридической помощи адвокатами по назначению.

Данный порядок соответствует требованиям ст. 51 УПК РФ, которая предусматривает, что если защитник не приглашен самим подозреваемым, обвиняемым, его законным представителем, а также другими лицами по поручению или с согласия подозреваемого, обвиняемого, то дознаватель, следователь, прокурор или суд обеспечивает участие защитника в уголовном судопроизводстве.

Суд считает, что истцы ошибочно трактуют требования ст. 50 УПК РФ.

Так, ст. 50 УПК РФ предусматривает, что защитник приглашается подозреваемым, обвиняемым, его законным представителем, а также другими лицами по поручению или с согласия подозреваемого, обвиняемого.

По просьбе подозреваемого, обвиняемого участие защитника обеспечивается дознавателем, следователем, прокурором или судом.

В случае неявки приглашенного защитника в течение 5 суток со дня заявления ходатайства о приглашении защитника дознаватель, следователь, прокурор или суд праве предложить подозреваемому, обвиняемому пригласить другого защитника, а в случае его отказа принять меры по назначению защитника.

Суд считает, что при отсутствии соглашения об оказании юридической помощи у лица, привлеченного к уголовной ответственности, не имеется прав на назначение выбранного им адвоката.

Довод истцов о том, что они осуществляли защиту лиц, привлеченных к уголовной ответственности, в порядке ст. 51 УПК РФ по требованию этих лиц, чтобы истцы осуществляли их защиту, суд не принимает во внимание, поскольку он противоречит требованиям ст. 25 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" "Соглашение об оказании юридической помощи".

В соответствии со ст. 25 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем.

Соглашение представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу.

Таким образом, суд считает, что избрание адвоката по усмотрению подозреваемого, обвиняемого и подсудимого возможно лишь при наличии заключенного в порядке ст. 25 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" соглашения с адвокатом, но не при оказании юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников по назначению.

Запрос об оказании юридической помощи по назначению направляется не конкретному адвокату, а в адвокатское образование, которое выделяет адвоката в порядке очередности и при незанятости в делах по соглашению.

Суд считает, что установленным порядком не нарушаются конституционные права истцов на труд, поскольку статуса адвоката их никто не лишал, они имеют право осуществлять свою профессиональную деятельность. Оспариваемым решением лишь установлен порядок оказания юридической помощи адвокатами по назначению и определены учреждения, в которых истцы могут осуществлять юридическую деятельность по назначению…

Суд считает, что данный порядок принят с целью более быстрого и качественного оказания юридической помощи гражданам в пределах компетенции Совета и в соответствии с действующим законодательством.

При таких обстоятельствах суд считает, что решение Совета Адвокатской палаты Л. области "О порядке оказания юридической помощи адвокатами по назначению" является законным".

Однако Квалификационная комиссия считает, что в рамках данного дисциплинарного производства нарушение адвокатами Б., Е. и К. решения Совета Адвокатской палаты г. Москвы от 25 марта 2004 г. N 8 "Об определении порядка оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению" не имеет самостоятельного правового значения и не образует самостоятельного дисциплинарного проступка, поскольку данное нарушение проистекает из допускаемого названными адвокатами нарушения решения Совета Адвокатской палаты г. Москвы от 19 апреля 2007 г. N 33 "О соблюдении порядка оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению". Будучи членами Адвокатской палаты г. Москвы, адвокаты Б., Е. и К. вообще не вправе осуществлять защиту по назначению в порядке ст. 50-51 УПК РФ в органах дознания, предварительного следствия и в судах Липецкой области вне зависимости от того, был ли запрос направлен в адвокатское образование либо конкретному адвокату.

За неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" (подп. 5 п. 1, п. 2 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ").

На основании изложенного, руководствуясь п. 7 ст. 33 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и подп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, Квалификационная комиссия Адвокатской палаты города Москвы выносит заключение:

— о нарушении адвокатом Б. при обстоятельствах, изложенных в представлении вице-президента Адвокатской палаты г. Москвы от 3 апреля 2007 г. N 7, обязанности, возложенной на нее п. 6 ст. 15 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации";

— о нарушении адвокатом Е. при обстоятельствах, изложенных в представлении вице-президента Адвокатской палаты г. Москвы от 3 апреля 2007 г. N 5, обязанности, возложенной на него п. 6 ст. 15 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации";

— о неисполнении адвокатами Б., Е. и К. абз. 4 п. 1 решения Совета Федеральной палаты адвокатов РФ от 6 апреля 2005 г. (протокол N 11), принятого в пределах его компетенции, состоящем в том, что после изменения адвокатами с 19 апреля 2007 г. членства в Адвокатской палате Л. области на членство в Адвокатской палате г. Москвы они осуществляют адвокатскую деятельность в филиале N 109 "Адвокат" М. коллегии адвокатов г. Москвы, созданном на территории другого субъекта Российской Федерации — в городе Е. Л. области;

— о неисполнении адвокатами Б., Е. и К. решения Совета Адвокатской палаты г. Москвы от 19 апреля 2007 г. N 33 "О соблюдении порядка оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению", принятого в пределах его компетенции, состоящем в том, что они осуществляют в порядке ст. 50-51 УПК РФ защиту обвиняемых по назначению в городе Е. Л. области, то есть исполняют требования органов предварительного следствия и судов, не распространяющих свою юрисдикцию на территорию г. Москвы, об участии в уголовном судопроизводстве в качестве защитников по назначению <*>.

———————————

<*> См. также в разделе "Судебная практика" решения судов Липецкой области.

Совет согласился с мнением Квалификационной комиссии и вынес адвокатам дисциплинарное взыскание в форме замечания.

Добавить комментарий Отменить ответ