Бюллетень судебной практики Московского областного суда по гражданским и уголовным делам за 2004 год от 13.05.2005

В 2004 году президиумом Московского областного суда рассмотрено уголовных дел по жалобам и представлениям на 481 лицо (в 2003 г. — на 482 лица). В порядке надзора отменено обвинительных приговоров на 52 лица, в том числе с прекращением уголовных дел на 13 лиц. Частично отменено по менее тяжкой статье — на 8 лиц (в 2003 году было отменено приговоров на 143 лица, в том числе с прекращением уголовного дела — на 20 лиц). Причинами отмены приговоров явились несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, односторонний подход к исследованию и оценке доказательств, невыполнение требований, предъявляемых законом к судебному приговору, согласно которым обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постанавливается лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления будет доказана, существенное нарушение прав участников процесса.

Изменено приговоров на 318 лиц. Из них: изменение квалификации со снижением наказания — на 272 лица, изменение квалификации без снижения наказания — на 2 лица, снижение наказания без изменения квалификации — на 47 лиц.

Большое количество изменений имело место в связи с вступлением в силу Федерального закона от 8 декабря 2003 года, что повлекло изменение квалификации действий, вида рецидива преступлений и вида исправительных учреждений (в 2003 году президиумом было изменено приговоров на 197 лиц).

Отменено кассационных определений с направлением дел на новое кассационное рассмотрение на 21 лицо (в 2003 году — на 20 лиц), изменено кассационных определений — на 5 лиц.

В целях единообразного применения уголовного и уголовно-процессуального законов, а также устранения ошибок, допускаемых судьями при рассмотрении уголовных дел, ниже приводится судебная практика Московского областного суда, представляющая правовой интерес при разрешении конкретных дел.

На основании ч. 4 ст. 18 УК РФ судимости за преступления, совершенные лицом в возрасте до восемнадцати лет, не учитываются при признании рецидива преступления.

Решая вопрос о назначении Г. наказания и вида исправительной колонии, суд учел наличие у последнего особо опасного рецидива преступлений, поскольку он ранее был дважды судим за тяжкие преступления.

Вместе с тем по приговору от 1993 года Г. был осужден за преступление, совершенное им 4 апреля 1993 года, то есть в несовершеннолетнем возрасте. В соответствии с требованиями ч. 4 ст. 18 УК РФ эта судимость не должна была учитываться судом при признании рецидива преступлений.

Кроме этого, по приговору от 17 февраля 1995 года наказание Г. назначалось по совокупности преступлений с учетом наказания по приговору от 08.02.1995 по правилам ст. 40, ч. 3 УК РСФСР. Эти обстоятельства не были учтены судом, что привело к неверному признанию в действиях осужденного особо опасного рецидива преступлений и направлению его для отбывания наказания в исправительной колонии особого режима. В связи с изложенным президиум приговор суда изменил, исключил указание о наличии особо опасного рецидива, признал, что преступление совершено при рецидиве преступлений, и он направляется для отбывания в исправительную колонию строгого режима.

Правоотношения членов семьи по распоряжению принадлежащим им имуществом должны регулироваться гражданским, а не уголовным законодательством.

М. осужден за кражу чужого имущества, а именно: с целью получения денег по месту своего жительства тайно похитил из квартиры телевизор, принадлежащий его матери М., и продал его.

Как видно из материалов дела, сам осужденный пояснил, что взял телевизор, который подарили ему родители. Родители осужденного — М. и М. пояснили, что купили телевизор сыну, чтобы он вечерами находился дома.

Оценивая представленные доказательства, суд пришел к выводу, что телевизор был приобретен на средства семейного бюджета и является общим имуществом семьи М., в связи с чем один М. не мог распорядиться им по своему усмотрению без согласия остальных членов семьи.

Между тем согласно ст. 244, ч. 1, 2 ГК РФ имущество, находящееся в собственности двух или нескольких лиц, принадлежит им на праве общей собственности. Имущество может находиться в общей собственности с определением доли каждого из собственников в праве собственности или без определения таких долей.

Согласно ст. 253 ГК РФ распоряжение имуществом, находящимся в совместной собственности, осуществляется по согласию всех участников, которое предполагается независимо от того, кем из участников совершается сделка по распоряжению имуществом. Таким образом, М. как сособственник имущества имел право распоряжаться телевизором, принадлежащим ему на праве общей совместной собственности, но не получил на это согласие остальных собственников. При таких обстоятельствах нельзя признать, что он похитил чужое имущество, в действиях М. отсутствует состав преступления. В данном случае правоотношения членов семьи М. по распоряжению принадлежащим им телевизором должны регулироваться гражданским, а не уголовным законодательством. В связи с изложенным президиум областного суда приговор отменил, дело производством прекратил на основании ст. 24, ч. 1, п. 2 УПК РФ за отсутствием в действиях состава преступления.

В связи с ошибочной оценкой судом фактических обстоятельств дела лицо необоснованно осуждено по ст. 105, ч. 1 УК РФ.

И. был осужден по ст. 105, ч. 1 УК РФ за умышленное причинение смерти другому человеку.

Как указано в приговоре, 2 апреля 1998 года И. в состоянии алкогольного опьянения на лестничной площадке первого этажа умышленно с целью убийства из ревности, на почве личных неприязненных отношений, возникших в процессе ссоры с Б., нанес последнему ножом удар в область груди, причинив колото-резаное ранение левой реберной дуги, проникающее в грудную полость, с повреждением сердца, которое относится к повреждениям, причинившим тяжкий вред здоровью, опасный для жизни, и в результате острого малокровия как следствия полученной раны с повреждением сердца наступила смерть потерпевшего.

Как видно из материалов дела, осужденный и на предварительном следствии, и в судебном заседании утверждал, что ранение Б. он нанес, защищаясь от нападения последнего, после того как Б. ударил его ножом в спину, считал, что Б. хотел его убить.

Из имеющихся в деле заключений судебно-медицинских экспертиз усматривается, что у И. обнаружена проникающая колото-резаная рана грудной клетки, это повреждение расценено как причинившее тяжкий вред здоровью, оно могло образоваться 2 апреля 1998 года от воздействия колюще-режущего предмета, возможно, ножа, и причинение данной раны собственной рукой невозможно.

Из приведенных судом в приговоре показаний свидетелей следует, что никто из них не был непосредственным очевидцем обстоятельств причинения Б. ранения. Свидетель Ч. пояснила, что 2 апреля она находилась в одной компании с И. и Б., последний злился на И.; свидетель Ж. сообщила, что Б. приревновал И. к Ч.

Признав доказанным совершение И. преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, и обсуждая вопрос о мере наказания, суд указал в приговоре, что учитывает то, что осужденный получил тяжкое ножевое ранение от погибшего, который был ранее трижды судим за хулиганство, в том числе с применением оружия. Таким образом, суд фактически установил, что со стороны Б. в отношении И. имело место общественно опасное посягательство, сопряженное с применением насилия, в результате чего И. был причинен тяжкий вред здоровью.

В соответствии со ст. 37 УК РФ не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.

Поскольку действия И. соответствовали характеру и степени общественной опасности совершенного в отношении него посягательства, президиум Московского областного суда приговор в отношении И. отменил, дело производством прекратил за отсутствием в его действиях состава преступления на основании ст. 24, ч. 1, п. 2 УК РФ.

Необоснованная оценка действий виновных по признаку совершения разбоя с применением оружия.

У. признан виновным в мошенничестве и разбое, совершенном с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с применением оружия.

У. с неустановленным лицом в магазине "Продукты", где находились продавцы С. и Г., достал из-под одежды пистолет, который направил в область лица продавца С., и потребовал отдать имеющиеся в магазине деньги. Неустановленное лицо закрыло входную дверь магазина, а У. осматривал торговые витрины и забрал из кассы деньги в сумме 1000 руб., после чего потребовал отдать остальную часть выручки. У. потребовал еще деньги, на ответ С., что в магазине денег больше нет, направил пистолет на Г., нашел косметичку, в которой было 8000 руб., которые забрал. Кроме того, похитил из магазина продукты, причинив своими действиями значительный ущерб потерпевшей.

Президиум Московского областного суда приговор изменил. Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 23 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое", при квалификации действий виновного по пункту "г" части второй ст. 162 УК РФ судам следует в соответствии с Федеральным законом от 13 ноября 1996 года "Об оружии" и на основании экспертного заключения устанавливать, является ли примененный при нападении предмет оружием, предназначенным для поражения живой или иной цели. Если лицо лишь демонстрировало оружие или угрожало заведомо негодным или незаряженным оружием, не намереваясь использовать эти предметы для причинения телесных повреждений, опасных для жизни или здоровья, его действия (при отсутствии других отягчающих обстоятельств) с учетом конкретных обстоятельств дела следует квалифицировать как разбой, ответственность за который предусмотрена частью 1 статьи 162 УК РФ.

Из показаний потерпевшей С. следует, что она испугалась действий У., полагая, что он угрожает ей предметом, воспринятым потерпевшей как пистолет. Из материалов дела видно, что данное оружие не было обнаружено, этим предметом потерпевшей телесные повреждения не причинялись. Из показаний У., приведенных судом в приговоре, видно, что он отрицал совершение разбоя, в том числе с применением оружия.

Таким образом, суд не мог установить, является ли оружием предмет, с помощью которого был совершен разбой, и, соответственно, не мог выяснить, создавало ли реальную опасность для жизни и здоровья потерпевшей применение такого предмета.

Поскольку всякие сомнения, которые невозможно устранить, должны толковаться в пользу обвиняемого, следует считать, что обвинение У. в совершении разбоя по признаку применения оружия объективными данными не подтверждается. Действия У. переквалифицированы с ч. 2, пп. "а", "б", "г" ст. 162 УК РФ (в редакции Закона от 13.06.1996) на ч. 2 ст. 162 УК РФ (в редакции Закона от 8 декабря 2003 года), поскольку он совершил нападение в целях хищения чужого имущества с угрозой применения насилия, опасного для жизни или здоровья, группой лиц по предварительному сговору.

Действия виновного переквалифицированы с разбоя на грабеж, поскольку судом установлено, что угрозы насилия, опасного для жизни, он к потерпевшему не применял.

С. признан виновным в разбойном нападении с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья. С. сел в кабину автомашины потерпевшего А. и под угрозой применения насилия потребовал у А. деньги, после получения отказа продолжал высказывать угрозы применения насилия, которые А. воспринимал реально. Подавив таким образом волю А. к сопротивлению, С. обыскал А. и, обнаружив у него деньги в сумме 2300 руб., похитил из них 1000 руб. и с места преступления скрылся.

Делая вывод о том, что в действиях С. имелась реальная угроза жизни и здоровью потерпевшего А., суд сослался в приговоре на то, что С., находясь в автомашине потерпевшего, вел себя агрессивно, с ним находились другие лица, которые могли быть сообщниками С., со слов и угроз С. потерпевший понял, что С. состоит в криминальном сообществе.

Вместе с тем такой вывод не подтверждается доказательствами, рассмотренными в судебном заседании. Из показаний потерпевшего А. следует, что во время требования денег в кабине автомашины они с С. находились вдвоем.

Из показаний А. не усматривается, какие конкретно угрозы высказывались С. в его адрес и в чем состояла агрессивность поведения С. в процессе требования передачи денег.

При таких обстоятельствах действия С. переквалифицированы с ч. 1 ст. 162 на ч. 1 ст. 161 УК РФ.

Ст. 63 УК РФ содержит исчерпывающий перечень обстоятельств, отягчающих наказание.

П., осужденному Воскресенским городским судом по ст. 213, ч. 3 УК РФ к пяти годам лишения свободы, при назначении наказания был нарушен уголовный закон.

Назначая ему наказание, суд в качестве отягчающих наказание обстоятельств учел, что П. "вину в содеянном не признал, не раскаялся, не работает, совершил преступление в последний день своего несовершеннолетия".

Указанные отягчающие наказание обстоятельства не указаны в ст. 63 УК РФ, которая содержит исчерпывающий перечень отягчающих обстоятельств и не содержит положения о возможности учитывать иные обстоятельства в качестве отягчающих.

Президиумом областного суда указанные обстоятельства исключены из приговора суда.

Если отягчающее обстоятельство является признаком преступления, оно не может повторно учитываться в качестве такового при назначении наказания.

П. и Р. осуждены по ст. 286, ч. 3, п. "а" и ч. 1 ст. 118 УК РФ.

Обсуждая вопрос о назначении им наказания, суд в описательно-мотивировочной части приговора указал в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, наступление тяжких последствий.

В соответствии с ч. 2 ст. 63 УК РФ, если отягчающее обстоятельство предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК в качестве признака преступления, оно само по себе не может повторно учитываться при назначении наказания.

Поскольку наступление тяжких последствий предусмотрено ст. 118 УК РФ, по которой осуждены П. и Р., то суд не должен был учитывать это как обстоятельство, отягчающее наказание. С учетом изложенного президиум снизил осужденным назначенное наказание.

Явка с повинной необоснованно не признана судом обстоятельством, смягчающим наказание.

Т. осужден по ст. 166, ч. 2, пп. "а", "б", ст. 158, ч. 3 УК РФ. Президиум областного суда приговор изменил: снизил осужденному наказание в связи с тем, что судом не была признана в качестве смягчающего обстоятельства явка с повинной.

По смыслу закона под явкой с повинной понимается добровольное сообщение лицом компетентным органам о совершении им преступления.

Из протокола явки с повинной следует, что Т. сообщил следственным органам о совершенных им совместно с К. и другим лицом противоправных действиях в отношении автомашины П. Суд в приговоре фактически признал явку осужденного с повинной и сослался на это обстоятельство как на доказательство, подтверждающее вину, однако не учел его при назначении наказания.

При таких обстоятельствах явку с повинной Т. следовало признать смягчающим наказание обстоятельством.

Назначение вида исправительного учреждения зависит от категории преступления.

Г. осужден за покушение на кражу группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в хранилище по ст. 30, ч. 3, ст. 158, ч. 2, пп. "а", "б" УК РФ в редакции Федерального закона от 31.10.2002, с отбыванием в исправительной колонии общего режима. Санкция ст. 158 УК РФ в указанной редакции предусматривает наказание до 5 лет лишения свободы.

В соответствии с ч. 3 ст. 15 УК РФ умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание не превышает 5 лет лишения свободы, признаются преступлениями средней тяжести.

Согласно п. "а" ч. 1 ст. 58 УК РФ лицам, осужденным к лишению свободы за совершение умышленных преступлений средней тяжести, ранее не отбывавшим лишение свободы, отбывание наказания назначается в колонии-поселении. С учетом обстоятельств совершения преступления и личности виновного суд может назначить указанным лицам отбывание наказания в исправительных колониях общего режима с указанием мотивов принятого решения.

Поскольку Г. осужден за совершение преступления средней тяжести и ранее не отбывал лишение свободы, судом не мотивировано назначение общего вида колонии, то ему следовало назначить для отбывания наказания колонию-поселение. В связи с изложенным президиум приговор изменил, направив Г. для отбывания наказания в колонию-поселение.

В соответствии с ч. 6 ст. 86 УК РФ погашение судимости аннулирует все правовые последствия, связанные с нею.

Е. осужден по ст. 115, ч. 1, ст. 119 УК РФ к окончательному наказанию в виде одного года 4 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. При назначении наказания судом как отягчающие обстоятельства учтены судимость и рецидив преступлений.

Между тем судом не принято во внимание, что судимость за преступление, предусмотренное ст. 158, ч. 2, пп. "а", "в", "г" УК РФ, за совершение которого он был осужден по приговору Уваровского районного суда 13 мая 1997 года, погашена, поскольку он был осужден за действия, которые квалифицируются как преступление средней тяжести (совершение тайного хищения чужого имущества по предварительному сговору группой лиц, с незаконным проникновением в помещение, с причинением значительного ущерба гражданину) и срок погашения судимости за совершение которых согласно ст. 86 УК РФ — 3 года после отбытия наказания. Согласно справке Информационного центра УВД Тамбовской области, имеющейся в деле, Е. был освобожден из мест лишения свободы, где он отбывал наказание по приговору от 13 мая 1997 года, условно досрочно 17 марта 1999 года на 7 месяцев 25 дней. Таким образом, к 24 февраля 2004 года — моменту совершения им новых преступлений, за совершение которых он осужден по приговору от 7 июля 2004 года, — истек срок погашения судимости, предусмотренный ст. 86, ч. 1, п. "в" УК РФ, — три года.

В соответствии с ч. 6 ст. 86 УК РФ погашение судимости аннулирует все правовые последствия, связанные с нею. По данному делу судимость от 13 мая 1997 года не может учитываться как отягчающее обстоятельство и не может служить основанием для избрания режима отбывания наказания в соответствии с требованиями п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ. В связи с погашением судимости и совершением Е. преступлений небольшой тяжести местом отбывания наказания следовало определить согласно ст. 58, ч. 1, п. "а" УК РФ колонию-поселение. По указанным основаниям президиум областного суда приговор изменил.

Судимости в странах СНГ после прекращения существования СССР не должны приниматься во внимание при квалификации преступлений, но могут учитываться при назначении наказания как отягчающее обстоятельство.

В. осужден по ст. 132, ч. 2, п. "б" УК РФ к 7 годам лишения свободы, и на основании ст. 70 УК РФ к назначенному наказанию частично присоединено неотбытое наказание по приговору Шаватского районного суда Хорезмской области Республики Узбекистан от 4 июня 1996 года, и окончательно назначено 8 лет лишения свободы.

Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ от 25 апреля 1995 года "О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности", судимости в других странах СНГ после прекращения существования СССР не должны приниматься во внимание при квалификации преступлений, но могут учитываться при назначении наказания как отягчающее обстоятельство в соответствии со ст. 76 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам стран — участниц СНГ от 22 января 1993 года.

Суд необоснованно назначил В. наказание с применением правил ст. 70 УК РФ по совокупности двух приговоров, один из которых был постановлен в 1996 году судом другого государства (в Республике Узбекистан).

В этой связи из приговора и кассационного определения исключены указания о наличии судимости у В. по приговору Шаватского районного суда Хорезмской области Республики Узбекистан от 4 июня 1996 года и о назначении ему наказания по правилам ст. 70 УК РФ.

Необоснованное удовлетворение требований о возмещении морального вреда.

Ч. осужден за кражу чужого имущества. Суд удовлетворил гражданский иск потерпевшего и взыскал с осужденного в счет возмещения материального ущерба 48 тыс. руб. и в счет компенсации морального вреда 10 тыс. руб.

В соответствии со ст. 151, 1099 ГК РФ компенсация морального вреда допускается, когда совершаются действия, посягающие на личные неимущественные права гражданина либо на принадлежащие гражданину другие неимущественные блага. Ни гражданское, ни иное законодательство не содержит указаний о возможности компенсации морального вреда, причиненного хищением.

При таких данных приговор в части взыскания морального вреда отменен.

Также с нарушением закона разрешен гражданский иск по уголовному делу в отношении Д. и М., осужденных Ступинским городским судом по ст. 111, ч. 4 УК РФ.

В соответствии с разъяснением п. 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 года "О судебном приговоре" суд обязан привести в приговоре мотивы, обосновывающие полное или частичное удовлетворение иска либо отказ в нем, указать с приведением соответствующих расчетов размеры, в которых удовлетворены требования истца, и закон, на основании которого разрешен гражданский иск.

Суд постановил взыскать с осужденных в счет возмещения материального и морального вреда солидарно в пользу родителей П. 80 тыс. руб. При этом суд не указал, какая сумма взыскана в счет возмещения материального ущерба, а какая — в счет компенсации морального вреда. В приговоре не имеется сведений о размере материального ущерба, причиненного родителям П. в результате смерти их сына. К тому же гражданским истцом по делу признана И.

Соединение уголовных дел в судебном заседании не предусмотрено законом.

В соответствии со ст. 153, ч. 3 УПК РФ право соединения уголовных дел находится в компетенции прокурора.

Постановлением Люберецкого городского суда в одно производство были объединены два уголовных дела: по обвинению Б. в совершении преступлений, предусмотренных ст. 286, ч. 3, п. "а", ст. 309 УК РФ, и по обвинению Г. в совершении преступления, предусмотренного ст. 286, ч. 3, п. "а", ст. 264 УК РФ.

Как видно из дела, судьей по уголовному делу в отношении Б. было вынесено постановление о назначении судебного заседания без проведения предварительного слушания. В судебном заседании государственным обвинителем было заявлено ходатайство об объединении уголовного дела по обвинению Б. с поступившим уголовным делом по обвинению Г. Судом данное ходатайство было удовлетворено.

Данный вопрос мог быть разрешен судом на стадии предварительного слушания в порядке, предусмотренном ст. 237, ч. 1, п. 4 УПК РФ.

Соединение уголовных дел в судебном заседании законом не предусмотрено.

Кроме этого, подсудимым Б. и адвокатом К. было заявлено ходатайство об отводе помощника прокурора. Данное ходатайство разрешено судом в составе только двух народных заседателей, что противоречит требованиям ч. 1 ст. 66 УПК РФ, согласно которой решение об отводе прокурора в ходе судебного заседания принимает суд, рассматривающий уголовное дело, в полном составе.

Нарушение уголовно-процессуального закона при применении мер медицинского характера.

Постановлением президиума Московского областного суда отменено постановление Подольского городского суда об освобождении Г. от уголовной ответственности за совершение в состоянии невменяемости деяний, предусмотренных ст. 158, ч. 3, ст. 167, ч. 1 УК РФ, с направлением дела на новое рассмотрение ввиду допущенных нарушений уголовно-процессуального закона.

В соответствии со ст. 434 и 442 УПК РФ при производстве о применении принудительных мер медицинского характера подлежат доказыванию: время, место, способ и другие обстоятельства совершенного деяния; совершало ли деяние лицо, в отношении которого рассматривается данное уголовное дело; характер и размер вреда, причиненного деянием, и другие обстоятельства.

Эти требования закона судом не выполнены. В постановлении суд указал, что Г. похитил имущество Ш. на общую сумму 37000 руб., при этом повредил имущество потерпевшей на сумму 3000 руб., причинив ей значительный материальный ущерб. При этом в описательной части постановления суда не указаны способ совершения хищения, количество, характер и стоимость похищенного имущества, а также не указан способ повреждения имущества. Указывая о том, что потерпевшей причинен значительный ущерб, суд не конкретизировал, причинен ли ущерб в результате хищения либо в результате повреждения имущества.

Между тем в постановлении о направлении уголовного дела в суд для применения принудительных мер медицинского характера указано, что похищено имущество Ш. на общую сумму 20000 руб.

Из заявления Ш., которое было исследовано судом, следует, что ей был причинен ущерб на сумму 20000 руб.

В нарушение требований ст. 85-88, 274, 434 УПК РФ суд не допросил потерпевшую, не исследовал и не дал оценку тем обстоятельствам, которые влияют на юридическую оценку содеянного. Вопреки требованиям ст. 437 УПК РФ дело рассмотрено без участия законного представителя Г. Допущенные нарушения закона повлекли отмену постановления суда.

Несвоевременное извещение заявителя о времени рассмотрения его жалобы повлекло нарушение прав, предусмотренных ст. 125, ч. 3 УПК РФ.

Постановлением Щелковского городского суда А. было отказано в удовлетворении жалобы о признании незаконными действий следователя Щелковской городской прокуратуры С. и постановления этого следователя об отказе в возбуждении уголовного дела по факту несчастного случая на строительной площадке.

В надзорной жалобе А. указал, что он не был извещен о времени судебного заседания, чем были нарушены его права.

Согласно ст. 125 УПК РФ постановления дознавателя, следователя, прокурора об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, а равно иные их решения и действия (бездействие), которые способны причинить ущерб конституционным правам и интересам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в районный суд по месту производства предварительного расследования.

Неявка лиц, интересов которых касается жалоба, своевременно извещенных о времени рассмотрения жалобы, не препятствует рассмотрению жалобы по существу.

По данному делу заявитель, проживающий в Кемеровской области, о рассмотрении жалобы, назначенном на 22 октября 2003 года, был извещен 21 октября. Данное обстоятельство усматривается из представленных А. копий судебных повесток со штемпелями почтового отделения г. Щелково от 21.10.2003 и почтового отделения г. Ленинск-Кузнецкий Кемеровской области от 28.10.2003. Таким образом, судом были нарушены права заявителя, предусмотренные ч. 3 ст. 125 УПК РФ.

Нарушение требований ст. 125 УПК РФ.

Следственным управлением при УВД было возбуждено уголовное дело по ст. 159, ч. 2, пп. "а", "г" УК РФ по заявлению гр. С. о хищении у него денег и газонокосилки. В связи с неустановлением лиц, подлежащих привлечению к уголовной ответственности, предварительное следствие было приостановлено.

Впоследствии заместитель прокурора Московской области прекратил производство по делу за отсутствием события преступления на основании п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, разъяснив заявителю право на предъявление иска в порядке гражданского судопроизводства.

Постановлением судьи Химкинского городского суда это постановление было отменено.

Согласно требованиям ст. 125 УПК РФ при разрешении жалобы на действия (бездействие) или решения должностного лица судья выносит постановление о признании этих действий или решений незаконными или необоснованными и об обязанности его устранить допущенные нарушения либо об оставлении жалобы без удовлетворения.

Как следовало из резолютивной части постановления, судья отменил постановление заместителя прокурора Московской области, что не входило в полномочия судьи.

Кроме этого, выводы суда не мотивированы, лицо, на действия которого была принесена жалоба, соответствующим образом не было извещено о времени и месте рассмотрения жалобы.

В связи с допущенными нарушениями закона президиумом областного суда постановление судьи отменено, материал направлен на новое рассмотрение.

Существенные нарушения уголовно-процессуального закона при апелляционном рассмотрении уголовного дела.

По приговору мирового судьи Г. осужден по ст. 116 УК РФ. Постановлением судьи Подольского городского суда апелляционная жалоба осужденного оставлена без удовлетворения.

В соответствии с требованиями ст. 365 УПК РФ производство по уголовному делу в суде апелляционной инстанции осуществляется в порядке, установленном главами 35-39 УПК РФ, судебное следствие начинается с краткого изложения председательствующим содержания приговора, а также существа апелляционных жалобы или представления и возражений на них. Затем суд заслушивает выступления стороны, подавшей жалобу или представление, и возражения другой стороны. После выступления сторон суд переходит к проверке доказательств. Согласно ст. 366 УПК РФ по завершении судебного следствия судья выясняет у сторон, имеются ли у них ходатайства о дополнении судебного следствия. После разрешения этих ходатайств суд переходит к прениям сторон. По окончании прений подсудимому предоставляется последнее слово, после чего судья удаляется в совещательную комнату для принятия решения. По результатам рассмотрения уголовного дела в порядке апелляции согласно ст. 367 УПК РФ судом принимается решение, в том числе решение об оставлении приговора суда первой инстанции без изменения, а апелляционной жалобы — без удовлетворения.

По данному делу апелляционной инстанцией существенно нарушен порядок рассмотрения дела. В стадии разрешения ходатайств в порядке ст. 271 УПК РФ 13 ноября 2003 года осужденным Г. были заявлены ходатайства о приобщении документов, вызове свидетелей и об отложении дела слушанием, затем 1 декабря 2003 года при продолжении апелляционного рассмотрения дело вновь было отложено на 18 декабря 2003 г. для представления дополнительных доказательств, при этом порядок судебного следствия соблюден не был. 18 декабря 2003 года во время судебного рассмотрения, не излагая существа приговора мирового судьи, судья огласил апелляционную жалобу, затем заслушал выступления осужденного и возражения потерпевшей, не перейдя к проверке доказательств путем их исследования, не заслушав мнение сторон о дополнении судебного следствия, не проведя прения сторон, не предоставив осужденному последнее слово, удалился в совещательную комнату и затем вынес постановление об оставлении апелляционной жалобы Г. без удовлетворения.

При этом в нарушение требований п. 1 ч. 3 ст. 367 УПК РФ не было указано решения по существу приговора, в то же время в постановлении сделана ссылка на ст. 382 УПК РФ, говорящую о неправильном применении уголовного закона, как основании отмены или изменения приговора.

Перечисленные нарушения закона при апелляционном рассмотрении данного дела существенно ущемили законные права осужденного, предусмотренные ст. 47 УПК РФ.

Также президиумом Московского областного суда отменен приговор Павлово-Посадского городского суда в отношении Д. с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение.

Из материалов дела следует, что мировым судьей было вынесено постановление о прекращении дела частного обвинения в отношении Д. в соответствии со ст. 75 УК РФ в связи с деятельным раскаянием. Это постановление было обжаловано частным обвинителем Д., дело было рассмотрено Павлово-Посадским городским судом в апелляционном порядке, и был постановлен обвинительный приговор, по которому Д. был осужден по ст. 115 УК РФ к штрафу.

Вопреки требованиям ст. 307, ч. 1 УПК РФ приговор не содержит доказательств, на которых основаны выводы суда.

В нарушение требований ст. 367, ч. 2 УПК РФ в приговоре суд апелляционной инстанции не указал основания, по которым решение мирового судьи признано незаконным и необоснованным, не мотивировал свое решение о необходимости вынесения обвинительного приговора. В приговоре суд привел лишь доводы частного обвинителя, по которым она считает постановление о прекращении дела незаконным.

В соответствии с ч. 3 ст. 367 УПК РФ суд апелляционной инстанции выносит одно из решений, в том числе и об отмене оправдательного приговора суда первой инстанции и вынесении обвинительного приговора. Это требование закона судом не выполнено, так как, постановляя обвинительный приговор, суд апелляционной инстанции не отменил предыдущего решения, о чем свидетельствует резолютивная часть приговора.

Таким образом, по данному делу в отношении Д. имелось два судебных решения.

Судом не проверена уважительность причин неявки потерпевшего, что повлекло необоснованное прекращение уголовного дела.

Постановлением мирового судьи прекращено уголовное дело по обвинению А. по ст. 116 УК РФ на основании ст. 24, ч. 1, п. 2 УПК РФ за отсутствием в деянии состава преступления в связи с отказом частного обвинителя Н. от обвинения, поскольку частный обвинитель не явился в судебное заседание.

Согласно ст. 43, 318 УПК РФ лицо, подавшее заявление в суд по уголовному делу, является частным обвинителем, наделяется правами, предусмотренными ч. 4, 5, 6 ст. 246 УПК РФ.

В соответствии с правилами ст. 249, ч. 3 УПК РФ по уголовным делам частного обвинения прекращение уголовного дела по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, допускается при неявке потерпевшего на судебное разбирательство без уважительных причин.

Учитывая данное требование закона, судья до принятия решения о прекращении дела за отсутствием состава преступления в связи с неявкой потерпевшего (частного обвинителя) по делу частного обвинения должен убедиться, что причины неявки являются неуважительными.

Потерпевший Н. пояснил, что не мог явиться в суд в связи с болезнью, однако по телефону предупредил об этом судью. Впоследствии представил листок нетрудоспособности.

Таким образом, мировой судья принял преждевременное решение о том, что частный обвинитель не явился в суд без уважительных причин и отказался от обвинения.

В связи с нарушением предусмотренных законом прав участников процесса президиум областного суда постановление мирового судьи и судьи апелляционной инстанции отменил, направив дело на новое рассмотрение мировому судье.

Несоблюдение мировым судьей требований ст. 319 УПК РФ.

Постановлением мирового судьи отказано в приеме заявления Н. о привлечении к уголовной ответственности К. в порядке частного обвинения.

Заявительницей ставился вопрос о привлечении к уголовной ответственности К., подвергшего ее избиению.

Мировой судья, отказывая в приеме заявления, мотивировал свое решение тем, что Н. не указала данные о месте происшествия и адрес лица, которое подвергло ее избиению, также не проведена судебно-медицинская экспертиза.

Согласно требованиям ст. 319, ч. 1 УПК РФ в случае отсутствия в заявлении списка свидетелей, которых необходимо вызвать в суд, и подписи лица, подавшего заявление, мировой судья выносит постановление о возвращении заявления лицу, его подавшему, в котором предлагает ему привести заявление в соответствие с требованиями закона и устанавливает для этого срок.

Изложенные в постановлении судьи причины, по которым Н. отказано в приеме заявления, не соответствуют содержанию заявления, в котором Н. сообщила данные К. и сведения о месте происшедшего, а также адреса лиц, присутствовавших при указанных заявителем событиях. Обращение в порядке частного обвинения заявителем подписано.

Ссылка в постановлении судьи на отсутствие заключения судебно-медицинской экспертизы не может являться мотивом для отказа в приеме заявления о привлечении к уголовной ответственности в порядке частного обвинения. Мировой судья не учел, что в соответствии с правилами ч. 2 ст. 319 УПК РФ он вправе оказать содействие заявителю в собирании доказательств, которые не могут быть получены самостоятельно.

Таким образом, мировой судья не указал в своем постановлении предусмотренные ч. 1 ст. 319 УПК РФ основания, по которым он вправе был отказать в приеме заявления, поданного в порядке частного обвинения. Данное обстоятельство привело к ограничению предусмотренных законом прав заявителя, в связи с чем постановление судьи было отменено.

По сводным статистическим данным, представленным Судебным департаментом по Московской области, за период 2004 г. федеральными городскими и районными судами Московской области было окончено 69369 гражданских дел, что на 6,7% больше, чем в 2002 г. (для сравнения: в 2001 г. — 135113 дел, в 2002 г. — 85908 дел, в 2003 г. — 65004).

Из них было обжаловано в кассационном порядке 5733 дела, из которых отменено 1782, что составляет 31% от обжалованных судебных постановлений.

По форме "Основные показатели работы городских (районных) судов Московской области за 12 месяцев 2004 г." в апелляционном порядке судами было рассмотрено 3223 дела из поступивших от мировых судей.

Мировыми судьями области всего окончено производством 113092 дела (для сравнения: в 2003 г. — 107327). По форме "Основные показатели работы мировых судей Московской области за 12 месяцев 2004 г." из обжалованных 2223 дел отменено 444 постановления мировых судей, что составляет 19,97%.

В надзорную инстанцию МОС за весь период 2004 г. на судебные постановления по гражданским делам поступило 7079 первичных (в 2003 г. — 5762) и 1838 повторных (в 2003 г. — 1368) жалоб, т.е. всего 8917 жалоб, что на 25% больше, чем в 2003 г. (для сравнения: в 2002 г. соответственно — 5071 жалоба, а в 2001 году — 5153, в 2003 г. — 7130).

Президиумом Московского областного суда в 2004 г. всего рассмотрено 605 дел, что на 16,8% больше, чем в 2003 г. (для сравнения: в 2001 году — 872 дела, в 2002 г. — 848, а в 2003 г. — 518). При этом рассмотрены дела по определениям судей МОС — 596, из них удовлетворено — 577, отклонено — 16; представлениям прокурора — 7, из них удовлетворено — 7; определениям Верховного Суда РФ — 5, из них удовлетворено — 2, отклонено — 3.

Статьи 2 и 9 Закона Московской области "О плате за землю в Московской области" от 16 июня 1995 года в части применения установленных повышающих коэффициентов признаны недействующими и не подлежащими применению.

Прокурор Московской области и закрытое акционерное общество "Унитехформ" обратились в суд с заявлениями о признании недействующим и не подлежащим применению в части Закон Московской области от 16.06.1995 "О плате за землю в Московской области". Прокурор Московской области в обоснование своих требований указал, что статья 2 в части и ст. 9 Закона Московской области в полном объеме противоречат федеральному законодательству, поскольку ст. 2 оспариваемого Закона определяет, что средние ставки земельного налога на земли всех категорий (кроме земель сельскохозяйственного назначения сельскохозяйственных организаций, крестьянских (фермерских) хозяйств) на территории Московской области меняются с повышающими коэффициентами, установленными в соответствии с приложением 2 к Закону Российской Федерации "О плате за землю": за земли городов — 2,5; за земли других категорий — согласно коэффициентам увеличения средних ставок земельного налога в зависимости от рекреационной ценности территории Московской области, а включение в состав земель, к которым при налогообложении применяются повышающие коэффициенты, установленные в соответствии с приложением 2 к Закону РФ "О плате за землю", земель промышленности, расположенных вне населенных пунктов (включая карьеры и территории, нарушенные производственной деятельностью), земель транспорта, связи, радиовещания, телевидения, информатики и космического обеспечения противоречит ст. 9 указанного Федерального закона. Данная статья Федерального закона для земель указанных категорий предусматривает иной порядок установления налога, т.е. налог за эти земли должен устанавливаться в размере 20% от средних ставок земельного налога в соответствии с приложением 2 к Закону РФ "О плате за землю" для поселений численностью до 20 тысяч человек. По мнению прокурора, Закону РФ "О плате за землю" противоречит и ст. 9 оспариваемого Закона Московской области, т.к. она предписывает, что средние ставки земельного налога за городские и поселковые земли, установленные в соответствии с Законом РФ "О плате за землю" и ст. 2 настоящего Закона, увеличиваются кратно коэффициентам, учитывающим статус конкретных городов и поселков, уровень развития социально-культурного потенциала и местоположение. Вместе с тем, указал заявитель, это противоречит ст. 8 Закона РФ "О плате за землю" в соответствии с которой установление налога за городские (поселковые) земли производится на основе средних ставок с повышающими коэффициентами увеличения средней ставки земельного налога только за счет статуса города и развития социально-культурного потенциала. Кроме того, указанные повышающие коэффициенты устанавливаются исходя из численности населения городов, начиная от 100 тыс. человек, что также не учтено в ст. 9 оспариваемого областного Закона. Прокурор Московской области, уточнив в ходе судебного разбирательства свои требования, просил суд признать недействующей ст. 2 Закона Московской области "О плате за землю в Московской области" в части применения установленных повышающих коэффициентов в соответствии с приложением 2 к Закону Российской Федерации "О плате за землю" к средним ставкам земельного налога на расположенные вне населенных пунктов земли промышленности (включая карьеры и территории, нарушенные производственной деятельностью), транспорта, связи, радиовещания, телевидения, информатики и космического обеспечения, а также признать недействующей ст. 9 того же Закона в полном объеме.

ЗАО "Унитехформ" в обоснование своих требований указало, что предприятие имеет два земельных участка на территории г. Павловский Посад Московской области общей площадью 2,414 га на праве бессрочного пользования, на которых расположены предприятие и прирельсовый склад. Оспариваемым Законом Московской области для земель городов Московской области введены два повышающих коэффициента к средним ставкам земельного налога. Так, согласно ст. 2 Закона Московской области в соответствии с приложением 2 к Закону РФ "О плате за землю" за земли городов введен повышающий коэффициент 2,5, а согласно ст. 9 Закона Московской области для каждого города или поселка области введены соответствующие повышающие коэффициенты с учетом статуса конкретных городов и поселков, уровня развития социально-культурного потенциала и местоположения. Для г. Павловский Посад повышающий коэффициент в соответствии с п. 9 приложения N 7 к Закону Московской области составляет 1,6. Заявитель указал, что ст. 2 Закона Московской области "О плате за землю в Московской области" в части установления повышающего коэффициента 2,5 к средним ставкам земельного налога за земли городов на основании таблицы 2 приложения 2 к Закону РФ "О плате за землю" и ст. 9 того же областного Закона, установившая повышающий коэффициент к средним ставкам земельного налога для г. Павловский Посад Московской области в размере 1,6, не соответствуют федеральному законодательству. Уточнив основания заявления, ЗАО "Унитехформ" сослалось на то, что установление статьей 2 Закона Московской области повышающего коэффициента 2,5 к средним ставкам земельного налога за земли городов в соответствии с приложением 2 к Закону РФ "О плате за землю" противоречит ст. 8 этого Федерального закона, поскольку г. Павловский Посад, также как и другие города Московской области, не является ни курортной зоной, ни зоной отдыха г. Москвы. Город Павловский Посад не имеет статуса курортного города, не имеет лечебниц и здравниц и не может служить зоной отдыха для населения другого города. По мнению заявителя, отнесение всей Московской области к зоне отдыха г. Москвы противоречит также ст. 86 Земельного кодекса РФ, в соответствии с которой зона отдыха населения входит в состав пригородной зоны, которая находится за пределами черты городских поселений. Заявитель также указал, что ст. 9 Закона Московской области противоречит ст. 8 Закона РФ "О плате за землю". В обоснование этого ЗАО "Унитехформ", также как и прокурор Московской области, указало, что областной законодатель при введении указанных повышающих коэффициентов не учел численность населения городов (население г. Павловский Посад менее 100 тыс. человек) и незаконно ввел критерий "местоположение" для применения данных коэффициентов, а кроме того, г. Павловский Посад, для которого в соответствии со ст. 9 оспариваемого Закона установлен повышающий коэффициент к средним ставкам земельного налога в размере 1,6, не обладает необходимым для этого статусом и уровнем социально-культурного потенциала. Заявитель также указал, что Закон Московской области противоречит ст. 15, п. 4 ст. 12 Налогового кодекса РФ, принятого в 1998 году, в соответствии с которыми земельный налог относится к местным налогам, устанавливаемым Налоговым кодексом РФ и нормативными правовыми актами представительных органов муниципальных образований о налогах, а органам власти субъектов не предоставлено право регулировать налоговые правоотношения ни в какой части, поэтому оспариваемый Закон Московской области издан органом, не имеющим в соответствии с Налоговым кодексом РФ права издавать подобного рода акты. В связи с чем согласно ст. 6 Налогового кодекса РФ должен признаваться не несоответствующим ему. Кроме того, при принятии Закона Московской области в 1995 году Московская областная Дума превысила свои полномочия в части принятия оспариваемых положений Закона, поскольку Закон РФ "О плате за землю" устанавливает право изменения средних ставок налога только для органов местного самоуправления и не предоставляет такого права субъекту Российской Федерации, в связи с чем оспариваемый Закон Московской области с момента издания противоречит также и Федеральному закону "Об основах налоговой системы в Российской Федерации". Также ст. 2 и 9 Закона Московской области, установившие повышающие коэффициенты к средней ставке земельного налога, имеют ссылки на таблицы 2 и 3 приложения 2 к Закону РФ "О плате за землю", которые вообще не должны были применяться в 1995 году — период принятия Закона Московской области. Действовавшая в то время редакция ст. 8 Закона РФ "О плате за землю" (принята Федеральным законом "О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР "О плате за землю" N 22-ФЗ от 9 августа 1994 года) не упоминала их, поэтому статьи 2 и 9 Закона Московской области противоречат ст. 8 Закона РФ "О плате за землю" с момента издания. Кроме того, заявитель утверждал, что оспариваемые положения Закона Московской области "О плате за землю в Московской области" вводят не установленные федеральным законом повышающие коэффициенты к средним ставкам земельного налога, что приводит к неоправданному завышению его налоговых обязательств, нарушает его права и законные интересы как землепользователя, а также нарушает права и свободы граждан — учредителей предприятия.

Представитель Московской областной Думы и представитель Губернатора Московской области требования прокурора Московской области признали частично — в части признания частично недействующей ст. 2 оспариваемого Закона Московской области, пояснили, что 20 сентября 2004 года принят Закон Московской области N 119/2004-ОЗ "О внесении изменений в Закон Московской области "О плате за землю в Московской области", п. 1 ст. 1 которого удовлетворяет требования прокурора в этой части. Данный Закон вступает в силу с 1 января 2005 года. Требования же прокурора в части признания недействующей ст. 9 Закона Московской области, а также требования ЗАО "Унитехформ" в полном объеме представители заинтересованных лиц не признали, указывая, что оспариваемый Закон в этой части принят Московской областью в пределах ее компетенции и не противоречит федеральному законодательству. В связи с чем просили заявление прокурора Московской области оставить без удовлетворения в части признания недействующей ст. 9 Закона Московской области, заявление ЗАО "Унитехформ" оставить без удовлетворения в полном объеме.

Решением Московского областного суда от 16.06.2004, оставленным без изменения определением Верховного Суда РФ от 16.02.2005, постановлено: заявление прокурора Московской области удовлетворить, заявление закрытого акционерного общества удовлетворить частично. Признать недействующими и не подлежащими применению со дня вступления решения суда в законную силу статью 2 Закона Московской области "О плате за землю в Московской области" от 16 июня 1995 года N 18/95-ОЗ (с последующими изменениями и дополнениями) в части применения установленных повышающих коэффициентов в соответствии с приложением 2 (таблица 2) к Закону Российской Федерации "О плате за землю" к средним ставкам земельного налога на расположенные вне населенных пунктов земли промышленности (включая карьеры и территории, нарушенные производственной деятельностью), транспорта, связи, радиовещания, телевидения, информатики и космического обеспечения и статью 9 того же Закона в полном объеме. В удовлетворении требования ЗАО "Унитехформ" о признании недействующей и не подлежащей применению ст. 2 Закона Московской области "О плате за землю в Московской области" в части применения повышающего коэффициента в размере 2,5 к средним ставкам земельного налога за земли городов оставить без удовлетворения.

Суд указал, что согласно п. "и" ст. 72 Конституции РФ установление общих принципов налогообложения и сборов в Российской Федерации находится в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации, а в силу ч. 3 ст. 75 Конституции РФ система налогов, взимаемых в федеральный бюджет, и общие принципы налогообложения устанавливаются федеральным законом. Общие принципы налогообложения на период принятия оспариваемого Закона Московской области "О плате за землю в Московской области" установил Закон Российской Федерации "Об основах налоговой системы в Российской Федерации" N 2118-1 от 27.12.1991 (с изменениями и дополнениями), действующий и в настоящее время. На основании подп. "б" п. 1 ст. 21 данного Закона земельный налог относится к местным налогам, которые устанавливаются законодательными актами Российской Федерации и взимаются на всей ее территории. При этом конкретные ставки налогов определяются законодательными актами республик в составе Российской Федерации или решениями органов государственной власти краев, областей, автономной области, автономных округов, районов, городов и иных административно-территориальных образований, если иное не предусмотрено законодательными актами Российской Федерации. По мнению суда, из указанных норм вытекает, что законодательное собрание Московской области при принятии оспариваемого Закона действовало в пределах своей компетенции. На основании изложенного суд признал несостоятельным утверждение ЗАО "Унитехформ" о том, что Закон РФ "О плате за землю" предусматривает "иное", так как не содержит упоминания о субъекте Российской Федерации как об участнике правового регулирования вопросов, касающихся земельного налога, а упоминает лишь в этом качестве органы местного самоуправления, поскольку данный Закон не содержит запрета на это. Суд также исходил из того, что федеральный закон не предоставляет органам местного самоуправления городов право применять повышающие коэффициенты к конкретным территориям, а дает им право лишь дифференцировать по местоположению различной градостроительной ценности территории средние ставки земельного налога за городские земли, которые уже установлены с изменением повышающего коэффициента, поэтому суд сделал вывод о том, что Московская область в рамках, определенных федеральным законом, вправе была осуществлять правовое регулирование по земельному налогу. Суд признал, что ссылка ЗАО "Унитехформ" на Налоговый кодекс РФ (ст. 12, 15), в соответствии с которым субъекту Российской Федерации предоставлено право регулировать правоотношения по земельному налогу, также не может быть признана состоятельной. В соответствии со ст. 32.1 Федерального закона от 05.08.2000 "О введении в действие части второй Налогового кодекса Российской Федерации и внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации о налогах" (в редакции Закона от 24.03.2001 N 33-ФЗ) ст. 12-15 Налогового кодекса РФ вводятся в действие со дня признания утратившим силу Закона РФ "Об основах налоговой системы в Российской Федерации", который утратил силу только с 1 января 2005 года (Федеральный закон от 09.07.2004 "О внесении изменений в части 1 и 2 Налогового кодекса Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации о налогах и сборах"). Вместе с тем суд указал в решении, что принятый в пределах компетенции Московской области Закон Московской области "О плате за землю в Московской области" в оспариваемой прокурором части противоречит федеральному законодательству. Согласно ст. 2 Закона Московской области средние ставки земельного налога на земли всех категорий (кроме земель сельскохозяйственного назначения сельскохозяйственных организаций, крестьянских (фермерских) хозяйств) на территории Московской области применяются с повышающими коэффициентами, установленными в соответствии с приложением 2 к Закону Российской Федерации "О плате за землю": за земли городов — 1,5; за земли других категорий — согласно коэффициентам увеличения средних ставок земельного налога в зависимости от рекреационной ценности территории Московской области. Закон РФ "О плате за землю" в отношении земель промышленности, расположенных вне населенных пунктов (включая карьеры и территории, нарушенные производственной деятельностью), земель транспорта, связи, радиовещания, телевидения, информатики и космического обеспечения предусматривает иной порядок установления налога, а в соответствии со ст. 9 Федерального закона налог за эти земли устанавливается в размере 20% от средних ставок земельного налога, установленного в соответствии с приложением 2 к настоящему Закону для поселений численностью до 20 тыс. человек. Законом Московской области от 20 сентября 2004 года N 119/2004-ОЗ в ст. 2 оспариваемого Закона Московской области были внесены соответствующие изменения в соответствии с требованиями прокурора. Вместе с тем суд не нашел состоятельным требование ЗАО "Унитехформ" о признании недействующей ст. 2 Закона Московской области, устанавливающей повышающий коэффициент в размере 2,5 к средним ставкам земельного налога за земли городов, поскольку повышающий коэффициент 2,5 согласно ст. 2 Закона Московской области устанавливается за земли городов в соответствии с приложением 2 (таблица 2) к Закону РФ "О плате за землю", а указанная таблица 2 устанавливает повышающие коэффициенты к средней ставке земельного налога в курортных зонах и зонах отдыха, и в соответствии с этой таблицей вся Московская область без каких-либо изъятий отнесена к зоне отдыха Москвы. Суд не согласился с доводом ЗАО "Унитехформ" о том, что отнесение городских земель, в том числе земель г. Павловский Посад, к зоне отдыха г. Москвы неправомерно и противоречит Закону РФ "О плате за землю", поскольку в настоящее время федеральное законодательство не содержит определения "зоны отдыха". Статьей 8 Закона РФ "О плате за землю" налог на основе средних ставок согласно приложению 2 к этому Закону устанавливается именно за городские (поселковые), а не какие-то другие земли, и по смыслу указанной статьи Федерального закона ко всем городам Московской области применимы повышающие коэффициенты, предусмотренные таблицей 2 приложения 2 к данному Закону, а установленный ст. 2 Закона Московской области для земель городов Московской области повышающий коэффициент 2,5 является минимальным из коэффициентов, предусмотренных указанной таблицей. Не нашла своего подтверждения и ссылка ЗАО "Унитехформ" на ст. 86 Земельного кодекса РФ, которая определяет, что зоны отдыха населения входят в состав пригородных зон, которые, в свою очередь, находятся за пределами городских поселений, т.к. в этой статье Земельного кодекса РФ также определено, что границы и правовой режим пригородных зон Москвы и Санкт-Петербурга утверждаются федеральными законами, поскольку до настоящего времени пригородная зона г. Москвы (и, соответственно, зона отдыха населения в ней) федеральным законом не определена. Утверждение ЗАО "Унитехформ" о том, что оспариваемый Закон Московской области (и его первая редакция 1995 года и вторая редакция 1996 года) был издан с нарушением требований ст. 8 Закона РФ "О плате за землю" в действовавшей тогда редакции, суд не принял во внимание в связи с тем, что оспариваемый Закон проверяется на соответствие действующему федеральному законодательству, из дела видно, что заявитель стал пользователем земель г. Павловский Посад только в 1999 году, и оспариваемый Закон Московской области в период 1995-1996 годов его права каким-либо образом нарушать не мог. При таком положении суд пришел к выводу о том, что требования ЗАО "Унитехформ" о признании недействующей в части ст. 2 Закона Московской области "О плате за землю в Московской области" удовлетворены быть не могут. Вместе с тем требования прокурора Московской области, а также ЗАО "Унитехформ" о признании недействующей ст. 9 того же Закона признаны обоснованными. В соответствии с указанной статьей Закона Московской области средние ставки земельного налога на городские (поселковые) земли, заявленные в соответствии с Законом РФ "О плате за землю" и статьей 2 настоящего Закона, увеличиваются кратно коэффициентам, учитывающим статус конкретных городов и поселков, уровень развития социального потенциала и местоположение. Приложение 7 к Закону Московской области устанавливает для каждого конкретного города и поселка Московской области коэффициенты увеличения ставок земельного налога за счет названных в ст. 9 критериев. Так, для г. Павловский Посад установлен коэффициент в размере 1,6. Однако указанная статья Закона Московской области не соответствует Закону РФ "О плате за землю". Так, в силу абзаца 1 ст. 8 указанного Федерального закона и таблицы 3 приложения 2 к нему установление налога за городские земли производится на основании средних ставок с повышающими коэффициентами, в том числе коэффициентами увеличения средней ставки земельного налога за счет статуса города, развития социально-культурного потенциала, и в соответствии с указанной таблицей 3 повышающий коэффициент устанавливается при наличии соответствующего статуса города и социально-культурного потенциала только при численности населения от 100 тыс. человек и более, а оспариваемая ст. 9 Закона Московской области в нарушение указанной нормы Закона устанавливает повышающие коэффициенты для городов и поселков без учета их численности населения. Так, г. Павловский Посад Московской области, в котором расположены земли ЗАО "Унитехформ", имеет численность населения всего 61,8 тыс. человек, тем не менее для него установлен повышающий коэффициент 1,6. Суд пришел к выводу о том, что Московская область как субъект Российской Федерации не вправе установить принцип налогообложения для городов и городских поселений с численностью населения до 100 тыс. человек путем введения соответствующих коэффициентов, поскольку в силу ч. 2 и 5 Конституции РФ по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные акты субъектов Российской Федерации, которые не могут противоречить федеральным законам. В связи с чем субъект Российской Федерации при установлении налогов должен действовать в рамках, определенных федеральным законом. Кроме того, ст. 9 Закона Московской области вводит дополнительный критерий установления повышающего коэффициента к средней ставке земельного налога — местоположение городов и поселков в нарушение требований ст. 8 Закона РФ "О плате за землю", хотя Федеральный закон не предусматривает такого основания для применения коэффициента увеличения средней ставки земельного налога за земли городов и поселков. Суд пришел к выводу о том, что приложение N 7 к ст. 9 Закона Московской области изложено без учета численности населения городов и поселков области и с учетом критерия "местоположение", который не предусмотрен федеральным законом. Поскольку ст. 9 Закона Московской области противоречит федеральному закону, суд признал ее недействующей в полном объеме, а в связи с тем, что приложение N 7 к Закону Московской области является неотъемлемой частью ст. 9 этого Закона, то признание недействующей самой статьи влечет и признание недействующим приложения N 7. С учетом изложенного суд пришел к выводу об удовлетворении заявления прокурора Московской области в полном объеме, а заявления "Унитехформ" — частично и признал недействующей и не подлежащей применению ст. 2 Закона Московской области "О плате за землю в Московской области" в части, а ст. 9 того же Закона — в полном объеме со дня вступления решения суда в законную силу. Довод в жалобе о том, что всю территорию Московской области нельзя признать зоной отдыха, не свидетельствует о неправильности выводов суда, поскольку это вытекает из приложения 2 (таблицы 2) к Закону РФ "О плате за землю". Других доказательств суду представлено не было.

Норма Закона Московской области от 26.02.2003 "Об аренде имущества, находящегося в собственности Московской области" в части обязанности проведения капитального ремонта арендатором принята по вопросам, не относящимся к предмету законодательного регулирования субъекта РФ, и противоречит ГК РФ.

Территориальное управление Министерства по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства по г. Москве и Московской области МАП России обратилось в суд с заявлением о признании противоречащим федеральному законодательству подпункта 8 пункта 1 статьи 8 Закона Московской области N 22/2003-ОЗ от 26.02.2003 "Об аренде имущества, находящегося в собственности Московской области" в части возложения на арендатора обязанности производить за свой счет капитальный ремонт арендуемого имущества и в части невозможности зачета затрат арендатора на проведение капитального ремонта в счет уплаты арендной платы.

Решением Московского областного суда в удовлетворении требований отказано. Определением Верховного Суда РФ по кассационной жалобе Территориального управления Министерства по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства по г. Москве и Московской области МАП России решение отменено и вынесено новое решение об удовлетворении иска.

При этом в определении Верховного Суда РФ указано, что основным доводом решения МОС является довод о том, что законодатель Московской области не вышел за пределы своей компетенции.

Этот довод является неправильным. Суд при рассмотрении дела не учел нормы материального права. В частности, судом не учтено, что согласно п. 1 ст. 2 ГК РФ основания возникновения и порядок осуществления права собственности и других вещных прав, договорные и иные обязательства регулируются гражданским законодательством, а гражданское законодательство в силу п. "о" ст. 71 Конституции РФ находится в ведении Российской Федерации. Порядок передачи имущества в аренду урегулирован главой 34 ГК РФ.

Изложенное свидетельствует о том, что законодателем Московской области норма Закона принята по вопросам, не относящимся к предмету законодательного регулирования субъекта РФ. Кроме того, принятое положение противоречит требованиям ст. 616, п. 1 ГК РФ об обязанности проведения капитального ремонта арендодателем, что свидетельствует о том, что суд при рассмотрении дела не учел нормы ГК РФ.

Требования истца обязать ответчицу перенести хозяйственную постройку вглубь соседнего земельного участка не относятся к делам, подсудным мировому судье.

Т., собственник земельного участка и дома, обратился с иском к Ч., которой принадлежит соседний участок, об устранении препятствий в пользовании земельным участком, ссылаясь на то, что в соответствии с решением городского суда от 1997 г. по меже между участками был поставлен забор. Однако в 2001 г. ответчица отодвинула часть забора в сторону участка истца и построила вплотную к забору сарай. Т. просил суд обязать ответчицу освободить часть его земельного участка и перенести сарай.

Решением мирового судьи исковые требования удовлетворены частично. Ч. обязана перенести вглубь своего земельного участка хозяйственную постройку на расстояние не менее 1 м от границы земельного участка истца. В апелляционном порядке решение мирового судьи не обжаловалось.

По надзорной жалобе Ч. президиум Московского областного суда решение мирового судьи по делу отменил и направил дело на новое рассмотрение по существу в федеральный городской суд, указав следующее.

Согласно п. 7 ч. 1 ст. 23 ГПК РФ мировой судья рассматривает в качестве суда первой инстанции дела об определении порядка пользования имуществом. Требования истца обязать ответчицу перенести хозяйственную постройку вглубь ее земельного участка не относятся к делам указанной выше категории, подсудным мировому судье.

В случае если подсудность дела изменилась в ходе его рассмотрения у мирового судьи, мировой судья в соответствии с ч. 3 ст. 23 ГПК РФ выносит определение о передаче дела в районный суд и передает дело на его рассмотрение, мировой судья также передает дело на рассмотрение в районный суд, если одно из заявленных требований подсудно районному суду. Дело о сносе или переносе строений мировому судье неподсудно.

Кроме того, мировым судьей недостаточно полно выяснены фактические обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела. Сторонами не представлены необходимые доказательства, не определен закон, которым следовало руководствоваться при разрешении дела. В частности, судья не проверил, переносила ли и когда ответчица забор в сторону участка истца, когда была построена ею хозяйственная постройка, примыкающая к забору истца.

Дела по спорам между акционерами и акционерным обществом, участниками иных хозяйственных товариществ и обществ, вытекающим из деятельности хозяйственных товариществ и обществ, за исключением трудовых споров, подсудны арбитражным судам.

Б. обратилась в суд с иском к ООО, а также к Б., К., С., С., Ч. о взыскании 100529 руб. Впоследствии истица уточнила исковые требования и просила в связи с ее выходом из ООО выделить ей долю в имуществе ООО в виде здания тарного цеха и признать за ней право собственности на указанное здание, ссылаясь на то, что она и ответчики являются соучредителями ООО, ей в уставном капитале принадлежит доля в размере 76%.

Решением федерального городского суда исковые требования удовлетворены. За Б. признано право собственности на здание тарного цеха.

По надзорной жалобе ОАО президиум Московского областного суда отменил решение городского суда и дело направил на новое рассмотрение, указав следующее.

Согласно ч. 3 ст. 22 ГПК РФ суды рассматривают дела, за исключением экономических споров и других дел, отнесенных федеральным законом к ведению арбитражных судов.

Согласно ч. 1 ст. 27 АПК РФ арбитражному суду подведомственны дела по экономическим спорам и другие дела, связанные с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности. Согласно п. 4 ч. 1 ст. 33 АПК РФ арбитражные суды рассматривают дела по спорам между акционерами и акционерным обществом, участниками иных хозяйственных товариществ и обществ, вытекающим из деятельности хозяйственных товариществ и обществ, за исключением трудовых споров.

Согласно ст. 220 ГПК РФ суд прекращает производство по делу, если дело не подлежит рассмотрению в суде в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке. Суд это требование закона не выполнил.

Требования конкурсного управляющего о признании акта, составленного Центром государственного санитарно-эпидемиологического контроля о факте профессионального заболевания работника ОАО, фактически возникли из трудовых правоотношений между работником и ОАО, а поэтому вывод суда о том, что данный спор носит экономический характер и возник между двумя юридическими лицами, нельзя признать правильным.

Конкурсный управляющий ОАО обратился в суд с иском к Центру государственного санитарно-эпидемиологического контроля о признании недействительным акта о профессиональном заболевании С., составленного Центром в 2002 г., в части установления ОАО причинителем вреда здоровью С. в результате длительного, в течение 15 лет, непосредственного воздействия комплекса факторов, повлекших причинение вреда здоровью.

Определением городского суда в принятии искового заявления отказано по той причине, что оно не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства. В кассационном порядке определение суда не обжаловалось.

По надзорной жалобе конкурсного управляющего ОАО президиум Московского областного суда определение суда отменил, дело направил в суд на рассмотрение по существу, указав следующее.

Отказывая в принятии указанного заявления конкурсного управляющего ОАО, суд руководствовался ст. 27 АПК РФ, а также ст. 22 ГПК РФ, согласно которым арбитражные суды разрешают экономические споры и рассматривают иные дела с участием организаций, являющихся юридическими лицами, а также дела с участием граждан, организаций, за исключением экономических споров и других дел, отнесенных федеральным конституционным законом и федеральным законом к ведению арбитражных судов.

Однако требования конкурсного управляющего ОАО о признании акта о профессиональном заболевании фактически возникли из трудовых правоотношений между работником С. и ОАО, поэтому вывод суда о том, что данный спор как возникший между двумя юридическими лицами носит экономический характер, нельзя признать правомерным. Определением Арбитражного суда Московской области производство по делу по иску конкурсного управляющего ОАО к Центру государственного санитарно-эпидемиологического контроля о признании частично недействительным акта о профессиональном заболевании прекращено в связи с неподведомственностью спора арбитражному суду. Данный спор подлежит рассмотрению в суде общей юрисдикции.

В случае если при рассмотрении дела об установлении факта заинтересованным лицом будет заявлен спор о праве, подведомственный суду, или сам суд придет к выводу, что в данном деле установление факта связано с необходимостью разрешения в судебном порядке спора о праве, поданное заявление оставляется без рассмотрения. В этом случае заявителю и другим заинтересованным лицам разъясняется, что они вправе предъявить в суд иск на общих основаниях.

В. обратилась в суд с заявлением об установлении факта постоянного проживания в квартире, расположенной в г. Москве. Заявительница указала, что в 1995 г. с согласия нанимателя жилого помещения Ч., умершего в 2003 г., с которым она состояла в браке с 1997 г., она вселилась в указанную квартиру в качестве члена его семьи, а поэтому приобрела самостоятельное право на жилую площадь. Установление данного юридического факта ей необходимо для замены нанимателя в договоре найма жилого помещения.

Заочным решением городского суда установлен факт постоянного проживания В. с декабря 1995 г. в муниципальном жилом помещении, расположенном в г. Москве.

По надзорной жалобе Департамента жилищной политики и жилищного фонда г. Москвы президиум Московского областного суда отменил заочное решение федерального городского суда, указав следующее.

Из заявления В. усматривается, что она фактически ставила вопрос о признании за ней права на квартиру, находящуюся в г. Москве, где проживала вместе с Ч. Это свидетельствует о наличии спора о праве. В соответствии со ст. 263 ГПК РФ в случае, если при подаче заявления или рассмотрении дела в порядке особого производства устанавливается наличие спора о праве, подведомственного суду, суд выносит определение об оставлении заявления без рассмотрения, в котором разъясняет заявителю и другим заинтересованным лицам их право разрешить спор в порядке искового производства. Однако судом это положение закона не было учтено.

Кроме того, по делу были допущены иные нарушения норм процессуального права. Так, из материалов дела видно, что заявление В., датированное 09.07.2003, было принято судом 07.07.2003, в этот же день в порядке досудебной подготовки вынесено определение, в котором заинтересованным лицам предложено до 10.07.2003 представить возражения.

В соответствии со ст. 153 ГПК РФ, признав дело подготовленным, суд выносит определение о назначении его к разбирательству в судебном заседании и извещает об этом стороны и других участников процесса. Судом такого определения не выносилось. Данных о надлежащем извещении Департамента жилищной политики и жилищного фонда г. Москвы о разбирательстве дела в деле не имеется. Суд постановил заочное решение. О рассмотрении дела в заочном порядке суд согласно ст. 233 ГПК РФ должен вынести определение, однако и это требование закона выполнено не было.

Требование о признании организации прекратившей свою деятельность в качестве юридического лица и исключении из Единого государственного реестра юридических лиц по основаниям ст. 29 и 52 Федерального закона "Об общественных объединениях" подсудно федеральному районному суду.

ГУ Министерства юстиции РФ по Московской области обратилось в городской суд с иском к городской общественно-политической организации ЛДПР о признании организации прекратившей свою деятельность, указывая на то, что ответчик в нарушение Федерального закона "Об общественных объединениях" не представил в установленные сроки необходимые сведения о продолжении своей деятельности с указанием действительного места нахождения постоянно действующего руководящего органа, его названия и данных о руководителях общественного объединения в объеме сведений, включаемых в Единый государственный реестр юридических лиц.

Определением федерального районного суда исковое заявление возвращено истцу ввиду неподсудности спора районному суду.

По надзорной жалобе ГУ Министерства юстиции РФ по Московской области президиум Московского областного суда отменил судебное определение как не основанное на законе, указав следующее.

Отказывая в принятии искового заявления, суд указал, что возникший спор неподсуден районному суду, т.к. ответчик является региональным отделением ЛДПР, и вопрос о его ликвидации в соответствии с п. 3 ст. 26 ГПК РФ подсуден областному суду.

Между тем областному суду подсудны дела о приостановлении деятельности или ликвидации общественного объединения по основаниям, предусмотренным ст. 44 Федерального закона "Об общественных объединениях", которая предусматривает привлечение к ответственности и применение санкций за нарушение закона.

В данном случае заявлено требование о признании организации прекратившей свою деятельность в качестве юридического лица и исключении из Единого государственного реестра юридических лиц по основаниям ст. 29 и 52 Закона "Об общественных объединениях". Этот спор подсуден федеральному районному суду.

Поскольку при разрешении споров о признании увольнения незаконным и об изменении формулировки причины увольнения предметом проверки является законность увольнения, то дела этой категории подлежат рассмотрению федеральным районным судом.

Истец С. с 1972 г. по 1994 г. проходил службу в органах внутренних дел. Приказом начальника УВД района от 16.11.1992 уволен с должности заместителя командира взвода в специальном звании младший лейтенант милиции за грубое нарушение служебной дисциплины. По результатам проверки приказом УВД района от 22.06.1994 приказ от 16.11.1992 отменен, и он вновь уволен за грубое нарушение дисциплины с 04.05.1994.

С., обращаясь в суд с иском к УВД района, просил изменить формулировку увольнения на увольнение по достижении предельного возраста пребывания на службе, восстановить утраченные военный билет и трудовую книжку, включить в стаж период службы в рядах Советской Армии с 1969 г. по 1971 г., обязать ответчика представить его к присвоению специального звания лейтенант милиции, произвести перерасчет пенсии с учетом срока службы в Советской Армии, а также компенсировать ему моральный вред.

Представители УВД района и ГУВД области иск не признали, просили в иске отказать в связи с истечением срока обращения в суд. Решением мирового судьи в иске отказано. В апелляционном порядке дело не рассматривалось.

По надзорной жалобе С. президиум Московского областного суда отменил решение мирового судьи по мотивам неподсудности настоящего спора мировому судье, указав следующее.

В соответствии с п. 5 ст. 23 ГПК РФ мировой судья рассматривает в качестве суда первой инстанции дела, возникающие из трудовых отношений, за исключением дел о восстановлении на работе и дел о разрешении коллективных споров.

Поскольку при разрешении споров о признании увольнения незаконным и об изменении формулировки причины увольнения предметом проверки является законность увольнения, то дела этой категории подлежат рассмотрению федеральным районным судом.

Суд не проверил, вправе ли был генеральный директор ОАО без одобрения совета директоров ОАО при заключении трудового контракта с истцом предусмотреть условие о приобретении ему за счет средств акционерного общества квартиры.

К. обратился в суд с иском к ОАО об исполнении обязательства, ссылаясь на то, что работал в ОАО заместителем генерального директора по экономической безопасности. В 2002 г. между ним и ответчиком в лице генерального директора заключен трудовой договор, согласно которому работодатель обязался предоставить ему не позднее 01.03.2003 трехкомнатную квартиру в г. Москве по средним ценам, однако своего обязательства ответчик не выполнил.

Решением городского суда, оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда, иск удовлетворен.

По надзорной жалобе ОАО президиум Московского областного суда судебные постановления по делу отменил, указав следующее.

Как видно из материалов дела, К. был принят на работу в ОАО в 2002 г. первоначально на должность заместителя начальника финансового отдела, а через шесть месяцев истец был переведен на должность заместителя генерального директора — начальника отдела по экономической безопасности и с ним был заключен новый трудовой контракт сроком на один год, в договоре было предусмотрено обязательство работодателя предоставить истцу не позднее 01.03.2003 трехкомнатную квартиру в Москве по средним ценам.

Ответчик представил суду свой экземпляр договора в другой редакции, где предусмотрено обязательство работодателя предоставить истцу квартиру в Москве на период работы. Отдавая предпочтение договору, представленному истцом, суд не привел мотивов, по которым принимаемый вариант договора он счел подлинным.

Суд не проверил, вправе ли был генеральный директор ОАО без одобрения совета директоров ОАО при заключении трудового контракта с истцом предусмотреть условие о приобретении ему за счет средств общества квартиры.

При определении размера доли в праве собственности на земельный участок суду следовало исходить из размера долей сторон в праве собственности на строение.

К. обратилась в суд с иском к А., Б. и В. о признании права собственности на 1/2 долю земельного участка 1240 кв. м при доме и признании свидетельств о праве на наследство частично недействительными. В обоснование своих требований истица ссылалась на то, что земельный участок размером 620 кв. м был передан в собственность ее бывшему мужу Р. в период брака, на этом земельном участке находится строение, которое является совместным имуществом супругов.

Решением мирового судьи за истицей признано право собственности на 1/2 долю земельного участка, свидетельства о праве на наследство признаны частично недействительными.

Определением федерального районного суда решение мирового судьи оставлено без изменения. Постановлением президиума Мособлсуда судебные постановления по делу отменены по следующим основаниям.

Как видно из материалов дела, ответчица А. являлась собственницей дома, в 1988 г. она подарила дом сыновьям — Р. и Н. поровну по 1/2 доли дома каждому. Общая площадь земельного участка на праве постоянного бессрочного пользования составляла 1240 кв. м.

Решением сельского совета в 1988 г. Р. и Н. было разрешено производство капитального ремонта дома. В 2002 г. дом был принят в эксплуатацию. Постановлением администрации сельского совета Р. в 1993 г. выдано свидетельство о праве собственности на земельный участок размером 620 кв. м при указанном домовладении. В 2001 г. Р. умер.

Решением городского суда в 2002 г. за К. признано право собственности на j часть указанного дома, составляющую ее супружескую долю в совместном имуществе, поскольку принадлежавшая Р. часть домовладения была капитально перестроена в период брака за счет общих средств, что значительно увеличило его стоимость. Работы по перестройке дома велись несколько лет, приступили к ним супруги еще до оформления земельного участка в собственность.

Установив изложенное, суд пришел к правильному выводу об удовлетворении требований К. и признании за ней права на часть земельного участка, поскольку в соответствии со ст. 37 ЗК РСФСР, действовавшей до 30.10.2001, при переходе права собственности на строение, сооружение вместе с этими объектами переходит и право пользования земельными участками и ст. 35 ЗК РФ о том, что при переходе права собственности на здание, строение, сооружение, находящиеся на чужом земельном участке, к другому лицу оно приобретает право на использование соответствующей части земельного участка, занятой зданием, строением, сооружением и необходимой для их использования, на тех же условиях и в том же объеме, что и прежний их собственник.

Однако с выводом суда об определении размера доли К. в праве собственности на земельный участок в виде 1/2 доли согласиться нельзя.

При определении размера доли К. в праве собственности на земельный участок суду следовало исходить на основании ст. 35 ЗК РФ из размера долей сторон в праве собственности на строение, доля истицы слагается из признанной за нею решением суда j доли, а также из наследственной доли после смерти мужа.

У суда не было достаточных оснований к признанию земельного пая наследственным имуществом по той причине, что наследодатель распорядилась своим правом на пай путем внесения его в уставный капитал вновь созданного сельхозпредприятия.

П. обратился в суд с иском к ЗАО, Комитету по земельным ресурсам района о признании права собственности на земельный пай и акции, ссылаясь на то, что является наследником по закону после смерти матери П., которой на праве собственности принадлежали земельный пай в размере 1,72 га в ЗАО и 60 привилегированных акций.

Заочным решением городского суда заявленные требования удовлетворены. В кассационном порядке дело не рассматривалось. По надзорной жалобе ЗАО президиумом Мособлсуда заочное решение отменено, дело направлено на новое рассмотрение.

Суд, удовлетворяя заявленные требования, сослался на свидетельство о праве собственности на земельную долю, выданное Комитетом по земельным ресурсам и землеустройству района в 1996 г. его матери П., как и всем другим бывшим работникам совхоза, на пай в размере 1,72 га в общей долевой собственности из земель сельскохозяйственного назначения.

Однако с выводом суда о том, что указанное свидетельство подтверждает факт наличия у наследодателя права собственности на земельную долю согласиться нельзя.

Как усматривается из надзорной жалобы ЗАО и приобщенных к жалобе документов, на конференции трудового коллектива совхоза в 1992 г. по вопросу условий преобразования совхоза в соответствии с Положением о реорганизации колхозов, совхозов и приватизации государственных сельскохозяйственных предприятий, утвержденным постановлением Правительства РФ от 04.09.1992 N 708, и постановлением Правительства РФ от 29.12.1991 N 86 "О порядке реорганизации колхозов и совхозов" было принято решение о создании нового сельхозпредприятия в форме ЗАО, был утвержден список лиц из числа работников совхоза и иных лиц на получение земельных паев в размере среднерайонной нормы — 1,72 га.

Все члены трудового коллектива бывшего совхоза явились учредителями ЗАО, о чем они в апреле 1993 г. составили и подписали учредительный договор, в соответствии с которым уставный капитал ЗАО был образован из взносов имущественных и земельных паев работников бывшего совхоза. В договоре указано на право акционера получать часть прибыли от деятельности общества.

Постановлением главы администрации района в апреле 1993 г. был зарегистрирован устав ЗАО, в котором указано, что общество является собственником своего имущества и что учредители не имеют имущественных прав на отдельные объекты, в том числе внесенные в виде пая в уставный капитал. В договоре указано, что земельный фонд общества состоит из взносов земельных долей акционеров.

Суд не учел и положений Закона РСФСР "О собственности в РСФСР" от 24.12.1990 о том, что с момента передачи ЗАО земельных угодий на основании постановления главы администрации района в июле 1993 г. у ЗАО как у сельхозпредприятия, созданного в качестве собственника имущества и являющегося юридическим лицом, возникло право собственности на землю.

Суд не принял во внимание, что свидетельства о праве собственности на земельную долю были выданы бывшим работникам совхоза Комитетом по земельным ресурсам и землеустройству района в 1996 г. уже после того, как многие из них, включая П., мать истца, уже распорядились своими правами на земельную долю, внеся ее в уставный капитал вновь созданного сельхозпредприятия, то есть утратили свое право на земельную долю.

Поэтому у суда не было достаточных оснований к признанию земельного пая наследственным имуществом после смерти П. по той причине, что после распоряжения своим правом на земельную долю у нее возникли обязательственные отношения с ЗАО по получению ежегодного фиксированного дивиденда в размере 10% от номинальной стоимости по 60 привилегированным акциям номинальной стоимостью 500 руб. каждая.

Суд признал за истицей право на распоряжение земельным участком из земель общего пользования в садоводческом товариществе, который ей никогда не предоставлялся, границы которого в установленном порядке на месте не определялись.

И. предъявила иск к администрации района, садоводческому товариществу о признании частично недействительным решения администрации района о приватизации земельного участка и о признании частично недействительным свидетельства о праве собственности на земельный участок N 232 в садоводческом товариществе. Представитель садоводческого товарищества иск не признал.

Решением городского суда, оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда, требования И. удовлетворены. Суд обязал садоводческое товарищество не чинить препятствий И. в продаже земельного участка N 232 площадью 300 кв. м по факту пользования, расположенного позади участков N 219 и 220, т.е. подписать акт согласования границ. Суд признал частично недействительным решение администрации района о предоставлении в собственность И. земельного участка площадью 600 кв. м в СТ в S части, признал частично в S части недействительным свидетельство о праве собственности на землю, выданное И.

По надзорной жалобе садоводческого товарищества президиум Мособлсуда решение суда отменил как незаконное. Удовлетворяя заявленные требования, суд указал, что в 1992 г. И. в садоводческом товариществе был предоставлен земельный участок N 232 площадью 0,06 га, решением администрации района в 1993 г. этот земельный участок передан ей в собственность. На протяжении первых пяти лет истица постоянно пользовалась участком, производила оплату членских взносов, а затем пользование прекратила, и участок был самовольно занят другими членами товарищества, в результате чего земельный участок И. уменьшился до 300 кв. м и оказался отодвинутым на землю общего пользования. Другой земельный участок И. не предоставлялся. Как указал суд, И. не хочет воспользоваться своим правом на истребование своего участка и обязание лиц, его захвативших, не чинить препятствий в пользовании, в связи с тем, чтобы не создавать проблем у владельцев земельных участков. Установив изложенное, суд счел необходимым признать за И. право на продажу земельного участка 0,03 га по фактическому пользованию.

С доводами суда согласиться невозможно. Согласно ст. 7 СК РФ любой вид разрешенного использования выбирается самостоятельно, но только органом, к компетенции которого отнесены вопросы о землепользовании.

Согласно ст. 30 Закона N 66-ФЗ от 15.04.1998 "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан" земельные участки общего пользования садоводческого объединения разделу, а значит, и выделу, не подлежат.

Суд эти требования Закона не учел и признал за истицей право на продажу земельного участка 0,03 га из земель общего пользования. Как указано в надзорной жалобе, земельный участок И. в настоящее время расположен на земле общего пользования, в том числе и дороги, ведущей к другим земельным участкам, вопрос об изменении вида разрешенного использования в установленном законом порядке не решен. Как указано в жалобе, суд в основу решения положил выводы эксперта, который на место не выходил, измерений не производил.

Суд признал за истицей право на распоряжение земельным участком, который ей никогда не предоставлялся, границы которого в соответствии со ст. 30, 37 ЗК РФ в установленном порядке не определялись на месте, в связи с чем право на участок не может быть зарегистрировано в МОРП в соответствии с Законом N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", поскольку объект права не определен.

1. К чьей подсудности, т.е. мирового судьи или федерального районного суда, относится спор об исполнении договора и обязании возобновить энергоснабжение, о защите прав потребителя?

Ответ: Указанный вид споров относится к имущественным, не имеющим оценку, а поэтому в соответствии со ст. 23 ГПК РФ относится к подсудности федеральных районных судов.

2. К чьей подсудности, т.е. подсудности мирового судьи или федерального районного суда, относятся споры о взыскании недоимки по налогам в сумме, не превышающей 500 МРОТ?

Ответ: Налоговые споры являются публично-правовыми, а не имущественными, поэтому в силу ст. 23 ГПК РФ их рассмотрение независимо от цены иска относится к подсудности федеральных районных судов.

3. К чьей подсудности, т.е. подсудности мирового судьи или федерального районного суда, относятся споры о разделе дома и земельного участка?

Ответ: Дела указанной категории в соответствии со ст. 23, ч. 1, п. 5 ГПК РФ подсудны мировым судьям, если стоимость всего дома и земельного участка не превышает 500 МРОТ.

4. К чьей подсудности, т.е. мирового судьи или федерального районного суда, относятся дела по жалобам на действия судебных приставов — исполнителей по исполнению решений мировых или федеральных районных судов?

Ответ: Поскольку в соответствии с ч. 4 ст. 1 ГПК РФ такие жалобы рассматриваются по аналогии с порядком рассмотрения заявлений на действия и решения органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих, предусмотренным главой 25 ГПК РФ, то они подсудны только федеральным районным судам.

5. К чьей подсудности, т.е. мирового судьи или федерального районного суда, относятся споры о возмещении вреда, причиненного здоровью, жизни гражданина?

Ответ: Вред, причиненный неимущественным благам, таким, как жизнь, здоровье гражданина, имеет имущественные последствия, такие, как утрата заработка, затраты на лечение, уход и т.д. Однако в данном случае возмещение имущественных потерь имеет компенсационный характер. В связи с чем споры о возмещении вреда, причиненного здоровью, жизни гражданина, подсудны федеральным районным судам независимо от цены иска.

6. К чьей подсудности, т.е. мирового судьи или федерального районного суда, относятся следующие споры:

— между сособственниками дома об устранении препятствий в пользовании домом в случае, если истец отказывается предъявить иск об определении порядка пользования или о разделе дома;

— по иску одного из сособственников недвижимого имущества об устранении препятствий в пользовании в связи с тем, что он в установленном законом порядке получил разрешение на возведение пристройки к своей части дома, однако против ее строительства возражают другие сособственники?

Ответ: Спор между титульными совладельцами имущества, например, между сособственниками, своим предметом имеет лишь допущение к совместному владению и пользованию, т.е. иск совладельца направлен на достижение владения, пользования. В связи с этим требования об устранении препятствий в пользовании являются одним из элементов определения порядка пользования, а поэтому подсудны мировым судьям.

7. К чьей подсудности, т.е. мирового судьи или федерального районного суда, относятся требования по иску владельца земельного участка к владельцу соседнего земельного участка об устранении препятствий в пользовании земельным участком и установлении разделяющей границы?

Ответ: Дела по имущественным спорам, которые не имеют стоимостной оценки, в том числе и о защите титульного владения, например, права собственности, от нарушений, не связанных с лишением владения (негаторные иски), об установлении сервитутов и т.д. подсудны федеральным районным судам, а не мировым судьям.

8. Вправе ли районный федеральный суд, принявший к рассмотрению дело по имущественному спору при заявленной цене иска более 500 МРОТ, в дальнейшем передать дело на рассмотрение мировому судье в связи с тем, что истец уменьшил размер исковых требований до суммы менее 500 МРОТ?

Ответ: В ч. 3 ст. 23 ГПК РФ предусмотрено единственное основание для изменения родовой подсудности и передачи дела в федеральный районный суд, когда подсудность дела изменилась в ходе его рассмотрения мировым судьей по причине увеличения исковых требований истцом. Поэтому в остальных случаях применяется норма ч. 1 ст. 33 ГПК РФ о том, что дело, принятое судом к своему производству с соблюдением правил подсудности, должно быть разрешено им по существу, хотя бы в дальнейшем оно станет подсудным другому суду. Таким образом, федеральный районный суд, принявший к рассмотрению дело по имущественному спору при заявленной цене иска более 500 МРОТ, не вправе в дальнейшем передать его на рассмотрение мировому судье в связи с тем, что истец уменьшил размер исковых требований до суммы менее 500 МРОТ.

9. К чьей подсудности, т.е. мирового судьи или федерального районного суда, и в каком порядке рассматриваются требования о признании незаконными действий судебного пристава-исполнителя, если предварительно описанное и арестованное имущество уже реализовано?

Ответ: В случае реализации имущества, ранее описанного и арестованного, заинтересованные лица вправе предъявить требования о защите своих прав только в порядке искового производства. Родовая подсудность спора определяется ценой иска.

10. Какое судебное постановление должен вынести федеральный районный суд, если при рассмотрении апелляционной жалобы на решение мирового судьи установит, что дело было рассмотрено мировым судьей с нарушением требований закона о подсудности?

Ответ: Поскольку в ГПК РФ отсутствует норма, регулирующая возникшее в ходе гражданского судопроизводства правоотношение, суду следует применить положение п. 4 ст. 1 ГПК РФ об аналогии закона. В приведенном случае по аналогии с п. 3 ч. 2 ст. 33 ГПК РФ о том, что, если при рассмотрении дела выяснилось, что оно было принято к производству с нарушением правил подсудности, суд передает дело на рассмотрение другого суда, суду апелляционной инстанции следует вынести определение об отмене решения мирового судьи и передаче дела на рассмотрение в федеральный районный суд.

11. Подлежат ли судебному рассмотрению дела по заявлениям лиц о признании незаконными утративших силу или принятых, но официально не опубликованных актов нормативного характера органов государственной или муниципальной власти?

Ответ: Поскольку из смысла ст. 13 ГК РФ и ст. 251, 253 ГПК РФ следует, что предметом обжалования в суде могут являться только те акты нормативного характера, которые, по мнению заявителя, влекут нарушение его прав на момент рассмотрения его требований в суде, поэтому дела о признании незаконными уже утративших силу или принятых, но официально не опубликованных нормативных актов органов государственной или муниципальной власти рассмотрению в суде не подлежат, а производство по делам, принятым к производству, подлежат прекращению судом по правилам п. 1 ч. 1 ст. 134 и абз. 2 ст. 220 ГПК РФ.

12. Вправе ли апелляционная инстанция федерального районного суда оставить без рассмотрения жалобу надлежаще извещенного лица, подавшего апелляционную жалобу, в случае его повторной неявки в заседание?

Ответ: В соответствии со ст. 327 ГПК РФ рассмотрение дела судом апелляционной инстанции производится по правилам производства в суде первой инстанции. Поэтому в случае неявки в заседание апелляционной инстанции надлежаще извещенного лица применению подлежит правило абз. 8 ст. 222 ГПК РФ об оставлении жалобы без рассмотрения, если лицо, подавшее апелляционную жалобу и не просившее о разбирательстве дела в его отсутствие, не явилось в суд по вторичному вызову, а ответчик не требует рассмотрения дела по существу.