Без рубрики

Бюллетень судебной практики по уголовным делам Московского областного суда за 2004 год от 01.04.2005

(Извлечение)

В 2004 году Президиумом Московского областного суда рассмотрено уголовных дел по жалобам и представлениям на 481 лицо (в 2003 г. — на 482 лица). В порядке надзора отменено обвинительных приговоров на 52 лица, в том числе с прекращением уголовных дел — на 13 лиц. Частично отменено по менее тяжкой статье — на 8 лиц (в 2003 году было отменено приговоров на 143 лица, в том числе с прекращением уголовного дела — на 20 лиц). Причинами отмены приговоров явились несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, односторонний подход к исследованию и оценке доказательств, невыполнение требований, предъявляемых законом к судебному приговору, согласно которым обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постанавливается лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления будет доказана, существенное нарушение прав участников процесса. Изменено приговоров на 318 лиц.
Из них:
— изменение квалификации со снижением наказания — на 272 лица;
— изменение квалификации без снижения наказания — на 2 лица;
— снижение наказания без изменения квалификации — на 47 лиц.
Большое количество изменений имело место в связи с вступлением в силу Федерального закона от 8 декабря 2003 года, что повлекло изменение квалификации действий, вида рецидива преступлений и вида исправительных учреждений (в 2003 году Президиумом было изменено приговоров на 197 лиц).
Отменено кассационных определений с направлением дел на новое кассационное рассмотрение на 21 лицо (в 2003 году — на 20 лиц), изменено кассационных определений на 5 лиц.
В целях единообразного применения уголовного и уголовно-процессуального законов, а также устранения ошибок, допускаемых судьями при рассмотрении уголовных дел, ниже приводится судебная практика Московского областного суда, представляющая правовой интерес при разрешении конкретных дел.

Применение уголовного закона

На основании ч. 4 ст. 18 УК РФ судимости за преступления, совершенные лицом в возрасте до восемнадцати лет, не учитываются при признании рецидива преступления.

Решая вопрос о назначении Г. наказания и вида исправительной колонии, суд учел наличие у последнего особо опасного рецидива преступлений, поскольку он ранее был дважды судим за тяжкие преступления.
Вместе с тем, по приговору от 1993 года Г. был осужден за преступление, совершенное им 4 апреля 1993 года, то есть в несовершеннолетнем возрасте. В соответствии с требованиями ч. 4 ст. 18 УК РФ эта судимость не должна была учитываться судом при признании рецидива преступлений.
Кроме этого, по приговору от 17 февраля 1995 года наказание Г. назначалось по совокупности преступлений с учетом наказания по приговору от 08.02.1995 по правилам ст. 40, ч. 3 УК РСФСР. Эти обстоятельства не были учтены судом, что привело к неверному признанию в действиях осужденного особо опасного рецидива преступлений и направлению его для отбывания наказания в исправительной колонии особого режима. В связи с изложенным Президиум приговор суда изменил, исключил указание о наличии особо опасного рецидива, признал, что преступление совершено при рецидиве преступлений и он направляется для отбывания в исправительную колонию строгого режима.

Правоотношения членов семьи по распоряжению принадлежащим им имуществом должны регулироваться гражданским, а не уголовным законодательством.

М. осужден за кражу чужого имущества, а именно с целью получения денег по месту своего жительства тайно похитил из квартиры телевизор, принадлежащий его матери М., и продал его.
Как видно из материалов дела, сам осужденный пояснил, что взял телевизор, который подарили ему родители. Родители осужденного — М. и М. пояснили, что купили телевизор сыну, чтобы он вечерами находился дома.
Оценивая представленные доказательства, суд пришел к выводу, что телевизор был приобретен на средства семейного бюджета и является общим имуществом семьи М., в связи с чем один М. не мог распорядиться им по своему усмотрению без согласия остальных членов семьи.
Между тем, согласно ст. 244, ч. 1, 2 ГК РФ имущество, находящееся в собственности двух или нескольких лиц, принадлежит им на праве общей собственности. Имущество может находиться в общей собственности с определением доли каждого из собственников в праве собственности или без определения таких долей.
Согласно ст. 253 ГК РФ распоряжение имуществом, находящимся в совместной собственности, осуществляется по согласию всех участников, которое предполагается независимо от того, кем из участников совершается сделка по распоряжению имуществом. Таким образом, М. как сособственник имущества имел право распоряжаться телевизором, принадлежащим ему на праве общей совместной собственности, но не получил на это согласие остальных собственников. При таких обстоятельствах нельзя признать, что он похитил чужое имущество, в действиях М. отсутствует состав преступления. В данном случае правоотношения членов семьи М. по распоряжению принадлежащим им телевизором должны регулироваться гражданским, а не уголовным законодательством. В связи с изложенным Президиум областного суда приговор отменил, дело производством прекратил на основании ст. 24, ч. 1, п. 2 УПК РФ за отсутствием в действиях состава преступления.

В связи с ошибочной оценкой судом фактических обстоятельств дела лицо необоснованно осуждено по ст. 105, ч. 1 УК РФ.

И. был осужден по ст. 105, ч. 1 УК РФ за умышленное причинение смерти другому человеку.
Как указано в приговоре, 2 апреля 1998 года И. в состоянии алкогольного опьянения на лестничной площадке первого этажа умышленно с целью убийства из ревности, на почве личных неприязненных отношений, возникших в процессе ссоры с Б., нанес последнему ножом удар в область груди, причинив колото-резаное ранение левой реберной дуги, проникающее в грудную полость, с повреждением сердца, которое относится к повреждениям, причинившим тяжкий вред здоровью, опасный для жизни, и в результате острого малокровия как следствия полученной раны с повреждением сердца наступила смерть потерпевшего.
Как видно из материалов дела, осужденный и на предварительном следствии, и в судебном заседании утверждал, что ранение Б. он нанес, защищаясь от нападения последнего, после того как Б. ударил его ножом в спину, считал, что Б. хотел его убить.
Из имеющихся в деле заключений судебно-медицинских экспертиз усматривается, что у И. обнаружена проникающая колото-резаная рана грудной клетки, это повреждение расценено как причинившее тяжкий вред здоровью, оно могло образоваться 2 апреля 1998 года от воздействия колюще-режущего предмета, возможно, ножа, и причинение данной раны собственной рукой невозможно.
Из приведенных судом в приговоре показаний свидетелей следует, что никто из них не был непосредственным очевидцем обстоятельств причинения Б. ранения. Свидетель Ч. пояснила, что 2 апреля она находилась в одной компании с И. и Б., последний злился на И.; свидетель Ж. сообщила, что Б. приревновал И. к Ч.
Признав доказанным совершение И. преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, и обсуждая вопрос о мере наказания, суд указал в приговоре, что учитывает то, что осужденный получил тяжкое ножевое ранение от погибшего, который был ранее трижды судим за хулиганство, в том числе с применением оружия. Таким образом, суд фактически установил, что со стороны Б. в отношении И. имело место общественно опасное посягательство, сопряженное с применением насилия, в результате чего И. был причинен тяжкий вред здоровью.
В соответствии со ст. 37 УК РФ не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.
Поскольку действия И. соответствовали характеру и степени общественной опасности совершенного в отношении него посягательства, Президиум Московского областного суда приговор в отношении И. отменил, дело производством прекратил за отсутствием в его действиях состава преступления на основании ст. 24, ч. 1, п. 2 УПК РФ.

Необоснованная оценка действий виновных по признаку совершения разбоя с применением оружия.

У. признан виновным в мошенничестве и разбое, совершенном с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с применением оружия.
У. с неустановленным лицом в магазине "Продукты", где находились продавцы С. и Г., достал из-под одежды пистолет, который направил в область лица продавца С., и потребовал отдать имеющиеся в магазине деньги. Неустановленное лицо закрыло входную дверь магазина, а У. осматривал торговые витрины и забрал из кассы деньги в сумме 1000 руб., после чего потребовал отдать остальную часть выручки. У. потребовал еще деньги, на ответ С., что в магазине денег больше нет, направил пистолет на Г., нашел косметичку, в которой было 8000 руб., которые забрал. Кроме того, похитил из магазина продукты, причинив своими действиями значительный ущерб потерпевшей.
Президиум Московского областного суда приговор изменил.
Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 23 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое", при квалификации действий виновного по пункту "г" части второй ст. 162 УК РФ судам следует в соответствии с Федеральным законом от 13 ноября 1996 года "Об оружии" и на основании экспертного заключения устанавливать, является ли примененный при нападении предмет оружием, предназначенным для поражения живой или иной цели. Если лицо лишь демонстрировало оружие или угрожало заведомо негодным или незаряженным оружием, не намереваясь использовать эти предметы для причинения телесных повреждений, опасных для жизни или здоровья, его действия (при отсутствии других отягчающих обстоятельств) с учетом конкретных обстоятельств дела следует квалифицировать как разбой, ответственность за который предусмотрена частью 1 статьи 162 УК РФ.
Из показаний потерпевшей С. следует, что она испугалась действий У., полагая, что он угрожает ей предметом, воспринятым потерпевшей как пистолет. Из материалов дела видно, что данное оружие не было обнаружено, этим предметом потерпевшей телесные повреждения не причинялись. Из показаний У., приведенных судом в приговоре, видно, что он отрицал совершение разбоя, в том числе с применением оружия.
Таким образом, суд не мог установить, является ли оружием предмет, с помощью которого был совершен разбой, и соответственно не мог выяснить, создавало ли реальную опасность для жизни и здоровья потерпевшего применение такого предмета.
Поскольку всякие сомнения, которые невозможно устранить, должны толковаться в пользу обвиняемого, следует считать, что обвинение У. в совершении разбоя по признаку применения оружия объективными данными не подтверждается. Действия У. переквалифицированы с ч. 2, пп. "а", "б", "г" ст. 162 УК РФ (в редакции Закона от 13.06.1996) на ч. 2 ст. 162 УК РФ (в редакции Закона от 8 декабря 2003 года), поскольку он совершил нападение в целях хищения чужого имущества с угрозой применения насилия, опасного для жизни или здоровья, группой лиц по предварительному сговору.

Действия виновного переквалифицированы с разбоя на грабеж, поскольку судом установлено, что угрозы насилия, опасного для жизни, он к потерпевшему не применял.

С. признан виновным в разбойном нападении с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья. С. сел в кабину автомашины потерпевшего А. и под угрозой применения насилия потребовал у А. деньги, после получения отказа продолжал высказывать угрозы применения насилия, которые А. воспринимал реально. Подавив таким образом волю А. к сопротивлению, С. обыскал А. и, обнаружив у него деньги в сумме 2300 руб., похитил из них 1000 руб. и с места преступления скрылся.
Делая вывод о том, что в действиях С. имелась реальная угроза жизни и здоровью потерпевшего А., суд сослался в приговоре на то, что С., находясь в автомашине потерпевшего, вел себя агрессивно, с ним находились другие лица, которые могли быть сообщниками С., со слов и угроз С. потерпевший понял, что С. состоит в криминальном сообществе.
Вместе с тем, такой вывод не подтверждается доказательствами, рассмотренными в судебном заседании. Из показаний потерпевшего А. следует, что во время требования денег в кабине автомашины они с С. находились вдвоем. Из показаний А. не усматривается, какие конкретно угрозы высказывались С. в его адрес и в чем состояла агрессивность поведения С. в процессе требования передачи денег.
При таких обстоятельствах действия С. переквалифицированы с ч. 1 ст. 162 на ч. 1 ст. 161 УК РФ.

Назначение наказания

Ст. 63 УК РФ содержит исчерпывающий перечень обстоятельств, отягчающих наказание.

П., осужденному Воскресенским городским судом по ст. 213, ч. 3 УК РФ к пяти годам лишения свободы, при назначении наказания был нарушен уголовный закон. Назначая ему наказание, суд в качестве отягчающих наказание обстоятельств учел, что П. "вину в содеянном не признал, не раскаялся, не работает, совершил преступление в последний день своего несовершеннолетия".
Указанные отягчающие наказание обстоятельства не указаны в ст. 63 УК РФ, которая содержит исчерпывающий перечень отягчающих обстоятельств и не содержит положения о возможности учитывать иные обстоятельства в качестве отягчающих.
Президиумом областного суда указанные обстоятельства исключены из приговора суда.

Если отягчающее обстоятельство является признаком преступления, оно не может повторно учитываться в качестве такового при назначении наказания.

П. и Р. осуждены по ст. 286, ч. 3, п. "а" и ч. 1 ст. 118 УК РФ.
Обсуждая вопрос о назначении им наказания, суд в описательно-мотивировочной части приговора указал в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, наступление тяжких последствий.
В соответствии с ч. 2 ст. 63 УК РФ, если отягчающее обстоятельство предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК в качестве признака преступления, оно само по себе не может повторно учитываться при назначении наказания.
Поскольку наступление тяжких последствий предусмотрено ст. 118 УК РФ, по которой осуждены П. и Р., то суд не должен был учитывать это как обстоятельство, отягчающее наказание. С учетом изложенного Президиум снизил осужденным назначенное наказание.

Явка с повинной необоснованно не признана судом обстоятельством, смягчающим наказание.

Т. осужден по ст. 166, ч. 2, пп. "а", "б", 158, ч. 3 УК РФ. Президиум областного суда приговор изменил: снизил осужденному наказание в связи с тем, что судом не была признана в качестве смягчающего обстоятельства явка с повинной.
По смыслу закона под явкой с повинной понимается добровольное сообщение лицом компетентным органам о совершении им преступления.
Из протокола явки с повинной следует, что Т. сообщил следственным органам о совершенных им совместно с К. и другим лицом противоправных действиях в отношении автомашины П. Суд в приговоре фактически признал явку осужденного с повинной и сослался на это обстоятельство как на доказательство, подтверждающее вину, однако не учел его при назначении наказания. При таких обстоятельствах явку с повинной Т. следовало признать смягчающим наказание обстоятельством.

Назначение вида исправительного учреждения зависит от категории преступления.

Г. осужден за покушение на кражу группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в хранилище по ст. 30, ч. 3, 158, ч. 2, пп. "а", "б" УК РФ в редакции Федерального закона от 31.10.2002 с отбыванием в исправительной колонии общего режима. Санкция ст. 158 УК РФ в указанной редакции предусматривает наказание до 5 лет лишения свободы.
В соответствии с ч. 3 ст. 15 УК РФ умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание не превышает 5 лет лишения свободы, признаются преступлениями средней тяжести.
Согласно п. "а" ч. 1 ст. 58 УК РФ лицам, осужденным к лишению свободы за совершение умышленных преступлений средней тяжести, ранее не отбывавшим лишение свободы, отбывание наказания назначается в колонии-поселении. С учетом обстоятельств совершения преступления и личности виновного суд может назначить указанным лицам отбывание наказания в исправительных колониях общего режима с указанием мотивов принятого решения.
Поскольку Г. осужден за совершение преступления средней тяжести и ранее не отбывал лишение свободы, судом не мотивировано назначение общего вида колонии, то ему следовало назначить для отбывания наказания колонию-поселение. В связи с изложенным Президиум приговор изменил, направив Г. для отбывания наказания в колонию-поселение.

В соответствии с ч. 6 ст. 86 УК РФ погашение судимости аннулирует все правовые последствия, связанные с нею.

Е. осужден по ст. 115, ч. 1, 119 УК РФ к окончательному наказанию в виде одного года 4 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. При назначении наказания судом как отягчающие обстоятельства учтены судимость и рецидив преступлений.
Между тем судом не принято во внимание, что судимость за преступление, предусмотренное ст. 158, ч. 2, пп. "а", "в", "г" УК РФ, за совершение которого он был осужден по приговору Уваровского районного суда 13 мая 1997 года, погашена, поскольку он был осужден за действия, которые квалифицируются как преступление средней тяжести (совершение тайного хищения чужого имущества по предварительному сговору группой лиц, с незаконным проникновением в помещение, с причинением значительного ущерба гражданину) и срок погашения судимости за совершение которых согласно ст. 86 УК РФ — 3 года после отбытия наказания. Согласно справке Информационного центра УВД Тамбовской области, имеющейся в деле, Е. был освобожден из мест лишения свободы, где он отбывал наказание по приговору от 13 мая 1997 года, условно-досрочно 17 марта 1999 года на 7 месяцев 25 дней. Таким образом, к 24 февраля 2004 года — моменту совершения им новых преступлений, за совершение которых он осужден по приговору от 7 июля 2004 года, истек срок погашения судимости, предусмотренный ст. 86, ч. 3, п. "в" УК РФ, — три года.
В соответствии с ч. 6 ст. 86 УК РФ погашение судимости аннулирует все правовые последствия, связанные с нею. По данному делу судимость от 13 мая 1997 года не может учитываться как отягчающее обстоятельство и не может служить основанием для избрания режима отбывания наказания в соответствии с требованиями п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ. В связи с погашением судимости и совершением Е. преступлений небольшой тяжести местом отбывания наказания следовало определить согласно ст. 58, ч. 1, п. "а" УК РФ колонию-поселение. По указанным основаниям Президиум областного суда приговор изменил.

Судимости в странах СНГ после прекращения существования СССР не должны приниматься во внимание при квалификации преступлений, но могут учитываться при назначении наказания как отягчающее обстоятельство.

В. осужден по ст. 132, ч. 2, п. "б" УК РФ к 7 годам лишения свободы, и на основании ст. 70 УК РФ к назначенному наказанию частично присоединено неотбытое наказание по приговору Шаватского районного суда Хорезмской области Республики Узбекистан от 4 июня 1996 года и окончательно назначено 8 лет лишения свободы.
Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ от 25 апреля 1995 года "О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности", судимости в других странах СНГ после прекращения существования СССР не должны приниматься во внимание при квалификации преступлений, но могут учитываться при назначении наказания как отягчающее обстоятельство в соответствии со ст. 76 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам стран — участниц СНГ от 22 января 1993 года.
Суд необоснованно назначил В. наказание с применением правил ст. 70 УК РФ по совокупности двух приговоров, один из которых был постановлен в 1996 году судом другого государства (в Республике Узбекистан).
В этой связи из приговора и кассационного определения исключены указания о наличии судимости у В. по приговору Шаватского районного суда Хорезмской области Республики Узбекистан от 4 июня 1996 года и о назначении ему наказания по правилам ст. 70 УК РФ.

Необоснованное удовлетворение требований о возмещении морального вреда.

Ч. осужден за кражу чужого имущества. Суд удовлетворил гражданский иск потерпевшего и взыскал с осужденного в счет возмещения материального ущерба 48 тыс. руб. и в счет компенсации морального вреда 10 тыс. руб.
В соответствии со ст. 151, 1099 ГК РФ компенсация морального вреда допускается, когда совершаются действия, посягающие на личные неимущественные права гражданина либо на принадлежащие гражданину другие неимущественные блага. Ни гражданское, ни иное законодательство не содержит указаний о возможности компенсации морального вреда, причиненного хищением.
При таких данных приговор в части взыскания морального вреда отменен.
Также с нарушением закона разрешен гражданский иск по уголовному делу в отношении Д. и М., осужденных Ступинским городским судом по ст. 111, ч. 4 УК РФ.
В соответствии с разъяснением п. 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 года "О судебном приговоре" суд обязан привести в приговоре мотивы, обосновывающие полное или частичное удовлетворение иска либо отказ в нем, указать с приведением соответствующих расчетов размеры, в которых удовлетворены требования истца, и закон, на основании которого разрешен гражданский иск.
Суд постановил взыскать с осужденных в счет возмещения материального и морального вреда солидарно в пользу родителей П. 80 тыс. руб. При этом суд не указал, какая сумма взыскана в счет возмещения материального ущерба, а какая в счет компенсации морального вреда. В приговоре не имеется сведений о размере материального ущерба, причиненного родителям П. в результате смерти их сына. К тому же гражданским истцом по делу признана И.

Применение уголовно-процессуального закона

Соединение уголовных дел в судебном заседании не предусмотрено законом.

В соответствии со ст. 153, ч. 3 УПК РФ право соединения уголовных дел находится в компетенции прокурора.
Постановлением Люберецкого городского суда в одно производство были объединены два уголовных дела: по обвинению Б. в совершении преступлений, предусмотренных ст. 286, ч. 3, п. "а", 309 УК РФ, и по обвинению Г. в совершении преступления, предусмотренного ст. 286, ч. 3, п. "а", 264 УК РФ.
Как видно из дела, судьей по уголовному делу в отношении Б. было вынесено постановление о назначении судебного заседания без проведения предварительного слушания. В судебном заседании государственным обвинителем было заявлено ходатайство об объединении уголовного дела по обвинению Б. с поступившим уголовным делом по обвинению Г. Судом данное ходатайство было удовлетворено.
Данный вопрос мог быть разрешен судом на стадии предварительного слушания в порядке, предусмотренном ст. 237, ч. 1, п. 4 УПК РФ.
Соединение уголовных дел в судебном заседании законом не предусмотрено.
Кроме этого, подсудимым Б. и адвокатом К. было заявлено ходатайство об отводе помощника прокурора. Данное ходатайство разрешено судом в составе только двух народных заседателей, что противоречит требованиям ч. 1 ст. 66 УПК РФ, согласно которой решение об отводе прокурора в ходе судебного заседания принимает суд, рассматривающий уголовное дело, в полном составе.

Нарушение уголовно-процессуального закона при применении мер медицинского характера.

Постановлением Президиума Московского областного суда отменено постановление Подольского городского суда об освобождении Г. от уголовной ответственности за совершение в состоянии невменяемости деяний, предусмотренных ст. 158, ч. 3, 167, ч. 1 УК РФ, с направлением дела на новое рассмотрение ввиду допущенных нарушений уголовно-процессуального закона.
В соответствии со ст. 434 и 442 УПК РФ при производстве о применении принудительных мер медицинского характера подлежат доказыванию: время, место, способ и другие обстоятельства совершенного деяния; совершало ли деяние лицо, в отношении которого рассматривается данное уголовное дело; характер и размер вреда, причиненного деянием, и другие обстоятельства.
Эти требования закона судом не выполнены.
В постановлении суд указал, что Г. похитил имущество Ш. на общую сумму 37000 руб., при этом повредил имущество потерпевшей на сумму 3000 руб., причинив ей значительный материальный ущерб. При этом в описательной части постановления суда не указаны: способ совершения хищения, количество, характер и стоимость похищенного имущества, а также не указан способ повреждения имущества. Указывая о том, что потерпевшей причинен значительный ущерб, суд не конкретизировал, причинен ли ущерб в результате хищения либо в результате повреждения имущества.
Между тем в постановлении о направлении уголовного дела в суд для применения принудительных мер медицинского характера указано, что похищено имущество Ш. на общую сумму 20000 руб.
Из заявления Ш., которое было исследовано судом, следует, что ей был причинен ущерб на сумму 20000 руб.
В нарушение требований ст. 85-88, 274, 434 УПК РФ суд не допросил потерпевшую, не исследовал и не дал оценку тем обстоятельствам, которые влияют на юридическую оценку содеянного.
Вопреки требованиям ст. 437 УПК РФ дело рассмотрено без участия законного представителя Г.
Допущенные нарушения закона повлекли отмену постановления суда.

Существенные нарушения уголовно-процессуального закона при апелляционном рассмотрении уголовного дела.

По приговору мирового судьи Г. осужден по ст. 116 УК РФ. Постановлением судьи Подольского городского суда апелляционная жалоба осужденного оставлена без удовлетворения.
В соответствии с требованиями ст. 365 УПК РФ производство по уголовному делу в суде апелляционной инстанции осуществляется в порядке, установленном главами 35-39 УПК РФ, судебное следствие начинается с краткого изложения председательствующим содержания приговора, а также существа апелляционных жалобы или представления и возражений на них. Затем суд заслушивает выступление стороны, подавшей жалобу или представление, и возражения другой стороны. После выступления сторон суд переходит к проверке доказательств. Согласно ст. 366 УПК РФ по завершении судебного следствия судья выясняет у сторон, имеются ли у них ходатайства о дополнении судебного следствия. После разрешения этих ходатайств суд переходит к прениям сторон. По окончании прений подсудимому предоставляется последнее слово, после чего судья удаляется в совещательную комнату для принятия решения. По результатам рассмотрения уголовного дела в порядке апелляции согласно ст. 367 УПК РФ судом принимается решение, в том числе решение об оставлении приговора суда первой инстанции без изменения, а апелляционной жалобы — без удовлетворения.
По данному делу апелляционной инстанцией существенно нарушен порядок рассмотрения дела. В стадии разрешения ходатайств в порядке ст. 271 УПК РФ 13 ноября 2003 года осужденным Г. были заявлены ходатайства о приобщении документов, вызове свидетелей и об отложении дела слушанием, затем 1 декабря 2003 года при продолжении апелляционного рассмотрения дело вновь было отложено на 18 декабря 2003 г. для представления дополнительных доказательств, при этом порядок судебного следствия соблюден не был. 18 декабря 2003 года во время судебного рассмотрения, не излагая существа приговора мирового судьи, судья огласил апелляционную жалобу, затем заслушал выступление осужденного и возражения потерпевшей, не перейдя к проверке доказательств путем их исследования, не заслушав мнение сторон о дополнении судебного следствия, не проведя прения сторон, не предоставив осужденному последнего слова, удалился в совещательную комнату и затем вынес постановление об оставлении апелляционной жалобы Г. без удовлетворения.
При этом в нарушение требований п. 1 ч. 3 ст. 367 УПК РФ не было указано решения по существу приговора, в то же время в постановлении сделана ссылка на ст. 382 УПК РФ, говорящую о неправильном применении уголовного закона как основании отмены или изменения приговора.
Перечисленные нарушения закона при апелляционном рассмотрении данного дела существенно ущемили законные права осужденного, предусмотренные ст. 47 УПК РФ.

Также Президиумом Московского областного суда отменен приговор Павлово-Посадского городского суда в отношении Д. с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение.
Из материалов дела следует, что мировым судьей было вынесено постановление о прекращении дела частного обвинения в отношении Д. в соответствии со ст. 75 УК РФ в связи с деятельным раскаянием. Это постановление было обжаловано частным обвинителем Д., дело было рассмотрено Павлово-Посадским городским судом в апелляционном порядке, и был постановлен обвинительный приговор, по которому Д. был осужден по ст. 115 УК РФ к штрафу.
Вопреки требованиям ст. 307, ч. 1 УПК РФ приговор не содержит доказательств, на которых основаны выводы суда.
В нарушение требований ст. 367, ч. 2 УПК РФ в приговоре суд апелляционной инстанции не указал основания, по которым решение мирового судьи признано незаконным и необоснованным, не мотивировал свое решение о необходимости вынесения обвинительного приговора. В приговоре суд привел лишь доводы частного обвинителя, по которым он считает постановление о прекращении дела незаконным. В соответствии с ч. 3 ст. 367 УПК РФ суд апелляционной инстанции выносит одно из решений, в том числе и об отмене оправдательного приговора суда первой инстанции и вынесении обвинительного приговора. Это требование закона судом не выполнено, так как постановляя обвинительный приговор, суд апелляционной инстанции не отменил предыдущего решения, о чем свидетельствует резолютивная часть приговора.
Таким образом, по данному делу в отношении Д. имелось два судебных решения.

Судом не проверена уважительность причин неявки потерпевшего, что повлекло необоснованное прекращение уголовного дела.

Постановлением мирового судьи прекращено уголовное дело по обвинению А. по ст. 116 УК РФ на основании ст. 24, ч. 1, п. 2 УПК РФ за отсутствием в деянии состава преступления в связи с отказом частного обвинителя Н. от обвинения, поскольку частный обвинитель не явился в судебное заседание.
Согласно ст. 43, 318 УПК РФ лицо, подавшее заявление в суд по уголовному делу, является частным обвинителем, наделяется правами, предусмотренными ч. 4, 5, 6 ст. 246 УПК РФ.
В соответствии с правилами ст. 249, ч. 3 УПК РФ по уголовным делам частного обвинения прекращение уголовного дела по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, допускается при неявке потерпевшего на судебное разбирательство без уважительных причин.
Учитывая данное требование закона, судья до принятия решения о прекращении дела за отсутствием состава преступления в связи с неявкой потерпевшего (частного обвинителя) по делу частного обвинения должен убедиться, что причины неявки являются неуважительными.
Потерпевший Н. пояснил, что не мог явиться в суд в связи с болезнью, однако по телефону предупредил об этом судью. Впоследствии представил листок нетрудоспособности.
Таким образом, мировой судья принял преждевременное решение о том, что частный обвинитель не явился в суд без уважительных причин и отказался от обвинения. В связи с нарушением предусмотренных законом прав участников процесса Президиум областного суда постановление мирового судьи и судьи апелляционной инстанции отменил, направив дело на новое рассмотрение мировому судье.

Несоблюдение мировым судьей требований ст. 319 УПК РФ.

Постановлением мирового судьи отказано в приеме заявления Н. о привлечении к уголовной ответственности К. в порядке частного обвинения. Заявительницей ставился вопрос о привлечении к уголовной ответственности К., подвергшего ее избиению.
Мировой судья, отказывая в приеме заявления, мотивировал свое решение тем, что Н. не указала данные о месте происшествия и адрес лица, которое подвергло ее избиению, также не проведена судебно-медицинская экспертиза.
Согласно требованиям ст. 319, ч. 1 УПК РФ в случае отсутствия в заявлении списка свидетелей, которых необходимо вызвать в суд, и подписи лица, подавшего заявление, мировой судья выносит постановление о возвращении заявления лицу, его подавшему, в котором предлагает ему привести заявление в соответствие с требованиями закона и устанавливает для этого срок.
Изложенные в постановлении судьи причины, по которым Н. отказано в приеме заявления, не соответствуют содержанию заявления, в котором Н. сообщила данные К. и сведения о месте происшедшего, а также адрес лиц, присутствовавших при указанных заявителем событиях. Обращение в порядке частного обвинения заявителем подписано.
Ссылка в постановлении судьи об отсутствии заключения судебно-медицинской экспертизы не может являться мотивом для отказа в приеме заявления о привлечении к уголовной ответственности в порядке частного обвинения. Мировой судья не учел, что в соответствии с правилами ч. 2 ст. 319 УПК РФ он вправе оказать содействие заявителю в собирании доказательств, которые не могут быть получены самостоятельно.
Таким образом, мировой судья не указал в своем постановлении предусмотренные ч. 1 ст. 319 УПК РФ основания, по которым он вправе был отказать в приеме заявления, поданного в порядке частного обвинения. Данное обстоятельство привело к ограничению предусмотренных законом прав заявителя, в связи с чем постановление судьи было отменено.

Судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда.

Добавить комментарий